– Ага!
На полянке стоял Лешка. За его спиной, опустив головы, стояли Шурка и Гога. Заячья губа выглядел даже веселым.
– Ага, попались, – повторил он вслед за Лешкой. – Жених и невеста.
Лешка сделал несколько шагов и, зацепившись ногой за обнаженный корень, чуть не упал. Он был пьян. Гога и Шурка остались стоять на месте. Заяц шагнул вслед за Лешкой.
– Тетя Берта вам прислала подарочек, – хохотнул Лешка и полез за пазуху.
Если бы Алик был один, он побежал бы, но рядом с ним стояла Маринка. А Маринка не побежала, потому что Алик не побежал.
Лешка остановился в двух шагах. Маринка попятилась, Алик тоже попятился. Диез сначала тоже попятился, а потом подпрыгнул и с лаем ринулся на Лешку. В следующую секунду, получив в зубы ботинком, пес отлетел в сторону, перекувырнулся и, повизгивая, пополз к Маринке.
– Не смейте бить собаку! – крикнула она и кинулась со сжатыми кулачками к Лешке. Но тот неожиданно, жестом фокусника выхватил из-за пазухи руку, и Маринка остановилась как вкопанная, потому что у Лешки в руке оказался обрез.
В этот момент на поляну с другой стороны вышли возвращающиеся домой Петька Серебряков и Вовка Жигалкин. Они тоже остановились как вкопанные. Вовка с ужасом посмотрел на обрез, сосредоточив на секунду все свое внимание на этом страшном предмете в руке пьяно покачивающегося человека, и невольно повернулся лицом к институту, подумав, что вот бы сюда сейчас Сергей Сергеевича. И в этот момент, сам того не подозревая, Вовка послал сильный телепатический сигнал Виноградову, который тот немедленно принял.
Маринка глянула в большое отверстие обреза и зажмурилась. Лицо Лешки исказила усмешка, пробежавшая судорогой по всему телу, как тогда на речке, когда он купался в ледяной воде. Увидев эту опасную усмешку, Алик тоже зажмурился. Но за секунду до того как зажмуриться, метнулся между Лешкой и Маринкой и почти повис на Лешкиной руке. Раздался выстрел. И все вдруг увидели, как дернулся Алик, а когда Лешка вынул из-под него руку, упал лицом вниз. На спине у мальчишки, быстро увеличиваясь, набухало черное пятно.
– Я не хотел! – крикнул Лешка.
Он с ужасом глядел на увеличивающееся пятно. Потом сделал несколько шагов в сторону и бросился бежать. Но далеко ему уйти не удалось. Виноградов, выскочив из института, почти тотчас же услышал звук выстрела и ринулся на этот звук. Лешка так испугался, что перепутал тропинки и вместо того, чтобы бежать к трамвайной остановке, кинулся в сторону радиогородка. Сергей Сергеевич налетел на него сбоку, сбил с ног, выкрутив руки, отобрал обрез.
«Скорая помощь» и милицейская машина приехали почти одновременно.
– Я не хотел, – кричал Лешка обезумевшим голосом милиционеру. – Я не хотел. Палец свело судорогой, он сам выстрелил. Я не хотел…
Его затолкали в машину, захлопнули дверцу.
Алик был без памяти. Маринка подбежала к шоферу и, умоляюще сложив руки, попросила:
– Везите его к моему папе в седьмую больницу. Мой папа оживил совсем-совсем мертвого человека. Про него в газете писали. Везите его, пожалуйста, к моему папе.
В середине лета вернулся из пионерских лагерей первый поток, и в больницу к Алику пришли сразу десять человек. И Нинка Пономарева пришла, и Шурка, и Гога, и даже Заяц. Заячья губа держался за спинами других ребят, но Алик его все-таки разглядел и сказал:
– Здравствуй, Слава!
Тогда Заяц смущенно вытащил из кармана свою увеличилку и протянул Алику:
– На!
– Зачем?
– Насовсем.
Отдав увеличилку, он застеснялся своего хорошего поступка и выбежал из палаты. Ребята засмеялись.
Потом Шурка и Гога рассказали Алику, что дядя Реактивный, дядя Монах и тетя Берта оказались никакими не дядями и тетями, а жуликами, которые обворовали Уф Фимовну. Лешка про них все рассказал, и их уже поймали. И хотя Алик об этом узнал еще раньше, он сделал вид, что с любопытством слушает, чтобы не огорчать Шурку и Гогу.
Шурка принес большую книжку про муравьев и взял с Алика слово, что он ее прочитает: все равно ему делать нечего. Нинка Пономарева принесла два яблока, просто удивительно, откуда она их берет!
Маринка ни в какой пионерский лагерь не поехала. Она приходила почти каждый день, даже когда Алик лежал без памяти, и приносила цветы. А когда Алик пришел в себя и ему разрешили разговаривать, она подошла и сказала:
– Я же говорила, что ты смелый.
Пришел один раз Аркадий Крокодилыч. Он смешно снял очки и сказал:
Читать дальше