Анатолий Чупринский - Емеля

А печь все набирала и набирала ход.

Справа и слева от дороги стояли знакомые все лица. Вон…. Красная Шапочка с корзинкой в руке. Улыбаясь, приветливо машет им вслед ручкой.

Напротив нее, на другой стороне дороги Кот Базилио и Лиса Алиса. Тоже машут лапами. И улыбки на их мордах, может, впервые в жизни доброжелательные и даже где-то искренние.

Чуть в стороне от пыльной дороги, в уютном маленьком болотце на огромном листе лилии в кресле восседает сама Черепаха Тортилла. Она салютует Емеле и Несмеяне. Отдает им честь на манер офицеров французской армии.

Рядом на скамеечке под березой сидят Клара и Карл. По очереди, передавая, друг другу кларнет, играют какую-то знакомую незамысловатую мелодию. На проезжающую мимо печь даже смотрят. Оба поглощены музыкой. И друг другом.

Напротив, на противоположной стороне у обочины стоит Буратино. Он держит за руку свою Мальвину. Оба тоже улыбаются. И приветливо машут руками.

Еще чуть дальше по ходу движения на опушке леса никак не может оторвать свою длинную бородищу от дуба Карабас Барабас. Он виновато разводит руками в стороны. Мол, рад бы проводить вас, тоже вслед помахать, да вон бородища проклятая мешает. Никак не желает отклеиваться от ствола.

А Печь несется все быстрей и быстрей, все набирает и набирает скорость, уже почти летит. Только вскрикнул в испуге зазевавшийся прохожий. Да на лугу буренки от изумления рты пооткрывали. Так и остались стоять. Даже жевать перестали.

Эх, печка! Птица печка, кто тебя выдумал? Знать у бойкого народа ты могла только родиться. В том краю, где не любят шутить. А просто любят. Без шуток.

И не хитрый, кажись, дорожный снаряд, не железным схвачен винтом. А наскоро одним только мастерком снарядил и собрал тебя расторопный ярославский печник.

Печь! Куда несешься? Дай ответ! Не дает ответа!