Лидия Чарская - Приключения Таси

Вдруг ноги ее подогнулись, и Тася обессиленно опустилась в мягкий сугроб. Глаза ее тотчас же закрылись, скованные дремотой.

Сладкий сон приснился Тасе. Точно она идет по саду в их чудном Райском и никого не находит там — ни мамы, ни Марьи Васильевны, ни няни с Леной.

— Где наши? — спрашивает она мальчишку-садовника, попавшегося ей на дороге. — Где наши, Васютка?

— А разве вы не знаете, барышня: мамаша вас поехали разыскивать, — отвечал тот, страх как напужались оне! Из пансиона нам прислали сказать, что будто вы пропавши… А вот и барышня и нянюшка идут.

— Леночка! Нянечка! — кричит Тася и бросается к ним.

Поцелуи… объятья… смех и слезы.

— А мама, мама где же? — спрашивает Тася Леночку.

— Мама? Да ведь она тебя ищет. Только она вернется скоро, я чувствую, — говорит Тасе ее милая старшая сестренка. — Да вот она, разве ты не видишь?

Тася смотрит вперед и видит: к ней бежит мама по дорожке цветника, счастливая, радостная, взволнованная.

— Мама! — кричит Тася, — милая, родная, я исправилась, я другая стала теперь, — и падает в объятия мамы.

Но это был только сон.

— Так вот вы где изволили схорониться! — слышит Тася сквозь сон грубый, хорошо знакомый голос, и кто-то больно дергает ее за руку.

Она с трудом открывает отяжелевшие веки. Перед ней Злыбин, Петька и три собаки, сумевшие напасть на ее след и разыскать ее.

Тася тихо вскрикнула и сложила с мольбой руки.

— Не бейте меня, не бейте! — простонала она.

— Ну об этом мы поговорим дома! — грубо оборвал ее хозяин. — А теперь, без разговоров, марш вперед! Живо!

Девочка попробовала подняться, но тотчас снова опустилась в сугроб.

— Я не в силах идти!

— Ну коли идти не можешь — отнесем тебя. А только не думай у меня прикидываться больной! Я отлично понимаю все твои хитрости. Ты мне Коко извела, убытку принесла сколько, разыскивать себя заставила да еще хочешь пустяками отделаться! Ну, нет, голубушка моя, я тебя научу, как моих зверей травить да тревогу поднимать! Петька, бери принцессу-недотрогу на руки и тащи домой. Погуляла голубушка вволю!

И он со злым смехом передал бесчувственную Тасю Петьке.

Голова девочки по-прежнему ныла. Все тело ломило, и она едва сознавала действительность. И только когда Тася согрелась, она поняла, где находится.

Петька внес ее в помещение, находившееся при цирке, где они поселились на время их приезда в большой город, и тяжело, как вязанку дров, бросил на пол. В тот же миг перед ней мелькнуло искаженное гневом лицо хозяина. Плетка со свистом взвилась над нею… Тася в ужасе закрыла лицо руками.

— Остановитесь! Что вы делаете! Девочка еле дышит! Она больна! — послышался голос Андрюши. Он бросился на помощь Тасе и вырвал плетку из рук рассвирепевшего дяди.

Андрюша взглянул на дядю и сказал ему недетски серьезным голосом:

— Если вы тронете хоть пальцем этого ребенка, я пойду жаловаться в полицию. Лучше оставьте нас в покое. Не забудьте, что завтра она должна выходить перед публикой. Ей нужен продолжительный отдых. Ведь вам же будет худо, если маленький Тото не понравится зрителям.

— Ты прав! — сказал Злыбин, — я ее не трону сегодня, но завтра после представления, клянусь, дрянная девчонка узнает, что значит приносить убыток своему хозяину и убегать от него.

Несмотря на то, что с вечера Андрюша уложил Тасю и завернул ее во все, что было теплого под рукой, напоил горячим чаем, утром она проснулась со страшной ломотой во всем теле и с каким-то тяжелым туманом в голове.

— Как я буду выходить перед публикой сегодня?

— Бог даст, отлежишься! — успокаивал Тасю Андрюша, — до вечера еще много времени. Я попрошу дядю, чтобы он оставил тебя в покое. Роза уберет балаган и приготовит обед.

И он отправился отыскивать дядю.

Злыбин закричал на племянника, что он суется не в свое дело, что Тася лентяйка и притворщица и что он сумеет поднять ее своей плеткой, но Андрюша благоразумно напомнил ему, что если Тото не выздоровеет к вечеру, представление придется отменить, а это принесет убыток.