Мария Митрофанова - Мышка-норушка

24 сентября. Сегодня у меня куча новостей: в школе объявили ежегодный осенний бал «Золотая осень». Светка уговаривает меня читать там свои стихи, а я ужасно волнуюсь. Ладно, что-то нашей шестерке почитать, они уже свои, а перед таким большим количеством народа я еще никогда не выступала. Вдруг опять опозорюсь? Начну запинаться и мямлить, как дурочка. Вот смеху-то будет! Да и стихов у меня про осень нет подходящих. Вот если только новые написать...

Бал «Золотая осень» был старой традицией этого лицея. Проводился он всегда с размахом, который уступал разве что только встрече Нового Года. Актовый зал украшался всевозможной осенней атрибутикой, девчонки наряжались в красивые платья, мальчишки надевали костюмы с галстуками. Никакой джинсы здесь не допускалось. Бал должен быть балом, а не просто танцевальным вечером.

Светка Белова обожала это событие, всегда тщательно к нему готовилась и всех заражала своей неуемной энергией. А в этом году бал был особенным: они все стали семиклассниками и поэтому допускались на вечерний бал со всеми старшими классами. Поэтому Светлана и теребила Дашу, настаивала на ее участии.

Белова решила, что новенькая должна показаться там во всем блеске своего таланта и красоты, чтобы раз и навсегда избавиться от робости и неуверенности. Только вот сама Даша, напуганная происшествием с Потаповой, никак не хотела соглашаться. Светка перебрала все аргументы, чтобы убедить подругу и, в конце концов, уперлась в глухую стену: Даша отказалась наотрез.

Но Светка Белова не была бы сама собой, если бы так легко отступала от задуманного. Бал был назначен на девятое октября, а, значит, время в запасе у Светки еще имелось. Вся великолепная шестерка была поставлена на уши в поисках возможности убедить Дашу выступить со своими стихами.

Вера Бреусова решила показать Даше свои осенние картины, чтобы подвигнуть ту на написание новых стихов об осени, дать подруге завуалированный толчок. А выглядеть это будет так, будто Вера, которая иллюстрировала Дашины стихи, просит Дашу сделать подписи к своим рисункам. Этот вариант сработал. На следующий день Даша показала Вере новое стихотворение:

Вера пришла в полный восторг и посоветовала подруге продолжить цикл осенних стихов. Художественно-поэтические альбомы, которые получались из совместного творчества девочек, покоряли своей завершенностью. Бреусова загорелась идеей продолжить свое сотрудничество с Дашей. Та не возражала, так как проникнутые светлой грустью Верины рисунки вдохновляли Дашу. К первому октября цикл осенних стихов был закончен.

А мальчики умудрились сделать слайды с Вериных работ. Это была идея Макса: на экран проецируется очередной осенний пейзаж, а Даша в круге света читает свои стихи. Должно было получиться роскошно. Семиклассники мечтали потрясти своим выступлением всю школу.

(из дневника Даши)

3 октября. Весь наш лицей просто гудит в предвкушении осеннего бала. Девчонки все перемены напролет обсуждают свои будущие платья, мальчишки лихорадочно пытаются выучить вальс. Макс, Славик и Дима годят самыми гордыми, – они-то танцевать умеют очень хорошо.

Вчера ребята затащили меня в актовый зал, где полным ходом идет подготовка к балу. Какую же роскошную вещь они придумали! Слайды с осенними пейзажами, тихая печальная музыка и стихи – это просто потрясающе!

И все бы хорошо, но стихи должна читать я! А я боюсь. И отказываться теперь неудобно, мальчики столько сделали. Вообще, за этот месяц все так изменилось. У меня появились новые друзья, которых я очень люблю. Вот только робость меня все еще не оставляет.

Но как же смешно они меня уговаривали! Славик даже на колени встал, паясничал, как всегда. «Дарья Дмитриевна! Убейте, но не отказывайтесь! Вы наш луч света в темном царстве. Пролейте же бальзам поэзии на наши иссохшие сердца!»

Вот кому выступать надо, а не мне. Он, правда, и так выступает: поет вместе с Димой романсы под гитару. Вообще, программа должна быть очень интересной: стихи, романсы, конкурс вальса, выставка художественных работ учеников лицея, много еще чего. Ума не приложу, что мне делать! И у меня нет платья! Вот.