Владислав Крапивин: Колыбельная для брата. Повесть

- Не жизнь, а классные дамы! - отчетливо произнес Климов.

- Что-о? Ты где находишься, в конце концов?!

- На сборе, - поспешно сказал Климов. - На сборе, Ева Петровна, а не на классном часе.

- И ты полагаешь, что на сборе можно говорить все, что вздумается?

- А разве нет?

- И оскорблять учителей?

- Так я же не про вас, - примирительно сказал Климов. - Я вообще. Вы, наверно, еще сами пионеркой были, когда Гайдар про Тимура написал. Или студенткой.

- Хам ты, Климов, - печально произнесла Ева Петровна, которая родилась через три года после выхода книги о Тимуре.

Климов вздохнул:

- Вот и поговорили серьезно и откровенно.

- И все решили, - вставил Кубышкин.

- Нет, не все! - резко возразила Ева Петровна. - Вернее, ничего. Не разобрались с Векшиным. Не выяснили, что происходит с отрядом. Не решили, как быть с Чирковым!

- Может быть, лучше - как быть с Дыбой? - спросил Кирилл.

- Этот Дыба, как ты выражаешься, не из нашей школы. У него есть своя администрация, дорогой мой. Есть милиция, в конце концов. Комиссия по делам несовершеннолетних.

- Конечно, есть, - сказал Кирилл. - А Дыба тоже есть. Интересно, да? Они есть, и он есть. Никуда не девается. И никуда не денется, пока мы его боимся.

- Потому что у них шайка, - сказали из угла.

- Ну, я и говорю, - усмехнулся Кирилл. - Их же целая шайка. Целая тысяча, да? А у нас, бедненьких, жалкая кучка. Что мы можем? На сборах про подвиги говорить. А человека от шайки защитить - кишка тонка у отряда. У правофлангового…

- Ты что же, всех своих товарищей считаешь трусами? Ты отдаешь отчет своим словам?

- Не знаю… - тихо сказал Кирилл. - При чем здесь слова? Опять слова, слова… А пока мы их говорим, Дыба гривенники шкуляет у пацанов в «Экране». Не верите? Можно пойти посмотреть.

- Посмотреть? - спросил Климов.

- Ну да, посмотреть, - откликнулся Кирилл, ощущая горькое бесстрашие. - Посмотрим, потом побеседуем: «Нехорошо, Дыба, не делай так больше». И он перевоспитается.

В классе засмеялись.

- Ну, так кто со мной? - спросил Кирилл, сам удивляясь такой простой мысли. - Кто? Сеанс в час двадцать. На билеты наскребем. Полюбуемся на Дыбу, заодно кино посмотрим… Ну?

- А какое кино? - спросил Кубышкин.

- Откуда я знаю.

- Ну, все равно, - сказал Кубышкин и поднялся. Класс грохнул. Веснушчатое лицо Кубышкина сделалось пунцовым. Но он пошел к доске и встал рядом с Кириллом.

- Это что за демонстрация! - крикнула Ева Петровна. И непонятно было, кому крикнула: тем, кто гогочет, или Ку-бышкину?

Кирилл и Кубышкин переглянулись.

Смех продолжался.

- Пре-кра-тить! - скомандовала Ева Петровна.

- Разве на пионерском сборе нельзя смеяться? - спросил Климов. Выбрался из-за стола и, шагая, как циркуль, пошел к Кириллу. Спросил: - Гривенник дашь на билет?

Веселье усилилось.

- Дам.

- Смех - лучшая маскировка, - заметил Климов.

- Маскировка для чего?! - крикнула Элька Мякишева.

- Для чего угодно, - сказал Климов. - Для трусости, для подлости… У тебя - еще и для тупости.

- Пре-кра-тить! - опять потребовала Ева Петровна. - Это что за самодеятельность! Я запрещаю вам идти сегодня в кинотеатр!

- Это запрещать нельзя, - серьезно объяснил Кубышкин. - Мы ведь не с уроков уходим. Кино - это наше дело, личное, в «свободное от занятий время».

- Они патруль хотят организовать, - язвительно сообщил Димка Сушко.

- Ага, - сказал Климов. - А что? Бывали у нас и раньше патрули: то зеленые, то голубые…

- А сейчас будет фиолетовый, как фингал под глазом, - пообещал Димка.

- Попробуй только вякнуть своему Дыбе, - сказал Кирилл.

- Векшин, Климов, Быков, в понедельник в школу с родителями, если сегодня посмеете отправиться в кино, - заявила Ева Петровна. - О вашем поведении я сообщу директору.

Климов незаметно вздохнул. Потом сказал:

- Негусто нас…

- Мне все ясно. Черепанова, закрывай сбор, - сказала Ева Петровна.

Женька встала.

- Сбор окончен, - сообщила она и посмотрела на Кирилла. - Подождите, ребята, я с вами.

Вот тут класс притих. Даже Ева Петровна молча смотрела, как Женька идет к доске. Потом тихо и почти обессиленно Ева Петровна произнесла:

- Я сию же минуту… прямо сейчас… позвоню маме.

- Знаю, - грустно отозвалась Женька. Она с тревогой посмотрела на Кирилла, и он улыбнулся ей глазами.

- Черепанова! Ты же девочка, в конце концов! - воскликнула Ева Петровна.

- А что делать, если в классе всего три мальчика?

Тогда, сердито ворча, пошел к доске Самойлов.

Ева Петровна присела у стола и теперь смотрела на группу у доски спокойно. На лице ее словно было написано: «Ну-ну, интересно, что вы еще выкинете…» Но когда громко защелкнул коробочку с шахматами и поднялся Райский, спокойствие ее опять исчезло.