Василий Кондрашов - Рыжий - не рыжий

- Можно попробовать поднять ставок,- предложил высокий и стал взбираться с ломом в руках по крутому склону овражка на верх плотины.

Все собрались у ворота. Высокий рассмеялся, заглядывая в лица парней и не узнавая.

- Это ты, что ли, Голова?

- Я…

- Ну и глины же в твоих кудрях!

- Он не как все, он головой работал,- сострил низкорослый, соскабливая ногтями грязь с лица.

- Пора поднимать - рассветает, - встревожился Петька и первым ухватился за ворот.

- Многовато воды пойдет,- не торопился высокий, размышляя о чем-то.

- За колодцы и мост боишься?

- Сдались мне твои колодцы! Как бы какую старушенцию не утопить.

- Говорю тебе - нет там никого,- упрямо твердил Петька,- в эту низину и днем никто не суется - по колено увязнуть можно, а ты - старушенция.

- А ну, взялись, ребята! - решился наконец высокий.- Пока нас не прогнали отсюда!

Несмазанный ворот заскрипел в осях, ржавый трос натянулся и будто зазвенел.

- Рванем, братва! Еще раз! Еще! С разгона! Взяли! Оп! А ну еще!

Жалостливо свистнул, не выдержал старый трос, лопнул и змейкой лег у ног высокого.

- Это все,- сокрушенно вырвалось у кого-то.

- А что, если выломать один из направляющих брусьев? Тогда эта штука под давлением воды вылетит, как пробка из бутылки шампанского,- клацая зубами, радостно зачастил низкорослый. Он уже начинал замерзать, его худое, в мокрой одежде тело сотрясала дрожь.

- Заманчиво,- после некоторого раздумья согласился Голова.- Только вот вопрос, куда полетит эта «пробочка» и не утопит ли кого-нибудь из нас шампанское. Ну, кто смелей? Ты пойдешь? - с усмешкой в голосе спросил он низкорослого.

- И пойду.

Низкорослый схватил самый тяжелый лом и, не удержавшись на ногах под его тяжестью, упал на склоне овражка, и заскользил на боку к основанию ставка. Вскоре все услышали редкие и слабые удары лома о дерево.

- А ну, катись оттуда! - приказал высокий.- Выламывать направляющий брус буду я…- Посмотрел на молча пододвинувшегося Петьку и добавил:-И Музыкант. Всем остальным вниз по ручью. Становитесь метрах в двадцати друг от друга. Поняли?

- Соображаем,- ответили ему.- Не промахнемся, так выловим.

Петька и высокий парень, прихватив ломы, спустились к ручью. Осмотрев внимательно ставок, оба согласились, что отламывать надо левый направляющий брус, он был намного тоньше правого и, казалось, прогнил насквозь. Почти тотчас поняли: вдвоем одновременно работать нельзя, только будут мешать друг другу. Сильные руки высокого вогнали лом в щель между брусом и ставком. Потянув лом на себя, используя его как рычаг, высокий почувствовал, как подался брус, как ударила из-под него мощная струя. Слегка отпустив лом, он сказал, оглянувшись на Петьку:

- Хлипкое сооруженьице. Как бы сразу не завалилось. Кому-то из нас наверх, а, Музыкант?

Петька сунул руку в карман - попалась трубка, отломил конец у нее, показал высокому, потом завел руку за спину и быстро поднял сжатые кулаки перед собой. Высокий коснулся правого. Петька разжал кулак и показал пустую ладонь.

- Тебе уходить.

- Ладно,- нехотя согласился высокий и побрел вниз по ручью, остановился, оглянулся через плечо и сказал: - А ты ничего мужик. Звать-то тебя как?

- Петька.

- Ну, давай, тезка, круши. И не зевай, в случае чего…

Петька остался один перед ставком. Мелькнула мысль:

бросить все и бежать. А как же самолет? А как разговоры, что Петька самый смелый и отчаянный из поселковых ребят? Но страх есть страх, и, как понял Петька, с ним не всегда легко справиться. Как, например, в эти минуты. А если бы тот летчик, который над их поселком один против четырех сражался и сбил фашиста, так же боялся, как Петька, и сбежал? А он не сбежал и до конца вел бой. Дед Авдей говорит, что он перестал стрелять, патроны кончились, но все равно не улетал.

А тут стенка. Стеночка! Шибануть пару раз ломом, отодрать брус - и бегом!

Петька поудобнее перехватил лом, изо всех сил вогнал его под брус и потянул на себя. Почти тут же Петька почувствовал жесткий, как булыжником, удар воды в грудь и бросился бежать. Он уже не видел, как дверью раскрылся ставок, выпустив тяжелый холодный вал воды. Он настиг Петьку, сбил с ног, подмял и покатил бревном, забивая грязью рот, глаза и уши. Петька судорожно цеплялся за землю и, останавливая сжатыми губами рвущуюся в горло воду, слабел. Ему чудилось уже, как летит он в темную, обволакивающую тишиной бездну…