Анатолий Мошковский - Черные кипарисы

— Мы все знаем про тебя, — многозначительно сказал Артем. — Все! Ты просто чудо! Мечта! Звезда пляжа! Где акробатике научилась?

Лена, ничуть не смутившись от его комплиментов, присела рядом и вытянула длинные загорелые ноги.

— Что вы! Какая я акробатка… Я только учусь. — Лена посмотрела на Аню и вдруг заметила серебряную монетку на тонкой цепочке. — Ой, какая прелесть! — И потянула к монетке свою узкую руку. — Можно посмотреть? — Аня кивнула, Лена коснулась пальцами неровного маленького кружка. — Дельфин? Играет в волнах! Где ты ее купила?

— Тебе там не купить. — Аня слегка отодвинулась от Лены, цепочка потянулась, и дельфин выскользнул из пальцев Лены.

— Почему? — простодушно спросила она. — Мне он так нравится.

— Спроси у Артема, — ответил Семка. — Античность… Музейная ценность… Тетра… тетра… Аркаша, прочти ей лекцию…

— В следующую среду, — сказал Аркаша, — если ты снимешь помещение и расклеишь по Скалистому афиши…

Лена мило улыбнулась:

— Люблю веселых и добрых… Вы… Скажите, вы еще будете соревноваться?

Артем в упор уставил на нее свои темные очки.

— Хочешь принять участие?

Лена кивнула.

— Мы уже накупались сегодня, — ответила Аня. — Завтра приходи.

— Спасибо. — Лена поднялась, улыбнулась им и красиво, как балерина ставя ноги, пошла к отцу.

— Прогнали девочку, — уронил Аркаша, глядя ей вслед. — Джентльмены! А она ведь ко всему и умна, и ищет дружбы…

— Никто ее не прогонял! — сказала Аня. — И ничего она не ищет: по папочке уже соскучилась.

Один Ваня, кажется, не заметил прихода и ухода Лены.

— Слушай, Вить, — сказал он. — Я все время ломаю голову, какую бы форму придумать для шкатулок, и ничего не придумал… Может, вам стоит перейти на палки? Ну, то есть на трости…

Захарка засмеялся — нервно и мстительно.

— Да, да, на можжевеловые палки, толстые, прочные, и суки обрубать нужно не все, и на набалдашнике можно вырезать какую-нибудь голову — акулью, слоновью или чертову — что подскажет дерево.

— Думаешь, будут брать? — спросил Витька.

— Еще как! Только надо умело обработать дерево и отполировать похитрее, чтобы было грубо и естественно. Мы еще подумаем с тобой. Ребята, а что если сделать краба, такого, чтобы двигался, только по-настоящему, по-крабьи, бочком? Отбоя от покупателей не было б! И знаете что? — Ваня привстал и потер свою большую колючую, как еж, голову.

— Что? — спросила Аня.

— Давайте устроим конкурс на лучший сувенир… А? На лучшую палку, шкатулку…

— Делать больше нечего! — фыркнул Захарка (ох и зол он был на Ваню!). — Сам денежки получает — пусть сам и думает… Будем мы еще…

— Ну, ты не будешь, а другие будут, — сказал Ваня. — Ты живешь на очень короткой привязи и еще немножко темный… — И здесь Дима услышал, как под Феликсом с хрустом сдвинулась галька.

— Но, но, — сказал Захарка, — потише… Так и схлопотать можешь!

— За что? — спросил Ваня.

— За то! — крикнул Захарка. — Может, ты темней меня!

— Если заметишь — скажи, — попросил Ваня. — А я вот темней тебя не видел ребят.

— Я отлуплю тебя сейчас! — Захарка вскочил с гальки. — Так тресну!

— Ты, я вижу, большой любитель бокса… Хочешь попробовать?

Ваня не торопясь, можно даже сказать, лениво встал. Дима замер, сжал кулаки, готовясь броситься на помощь. Посмотрел на Артема. Тот с крайним интересом поглядывал на Ваню и по привычке постукивал пальцами по своим широким крепким зубам.

Захарка оглянулся на Феликса — он продолжал разглядывать небо, кинул взгляд на Семку, на Аню и в нерешительности пошел на Ваню.

— Захар, на место! — раздалось в полной тишине, и Адъютант отступил от Вани. — Садись! — И Захарка сел.

— Как собачонка, — сказал Витька. — И не простая, а породистая, медалистка!

И все засмеялись. Захарка тотчас вскочил, чтобы показать, что сел не по команде Феликса, а просто так. И бросился к Витьке. Но лицо того уже прикрывали два худых крепких кулака, и он стоял на изготовку, как на ринге. Все вокруг молчали, и Захарка сник, отошел и сел рядом с Феликсом. Тот продолжал изучать небо, а потом почему-то закрыл глаза.

— Такие вот делишки, ребятишки, — сказал в полной тишине Артем и громко постучал камнем о камень.

— Ну, мне пора. — Витька встал, оделся и пошел от них.

— Ага, сдрейфил! Драпаешь! — осатанело, как в припадке, закричал Адъютант и запрыгал на гальке, — Замолкни, — сказал Феликс и не разжал век.

— Не хочу я замолкать! — заорал вдруг его верный Адъютант, и это было неслыханно. — Я буду делать что хочу!