Станислав Востоков - Дзын

— Кость, — крикнула в спальню Василиса Липовна, — он как простой мужик, Никифор Никифорович. Может, пустим? Холодно, ведь.

— Простой мужик? — Костя откусил зубами нитку и надел японскую одежду.

— Просто мужика грех не пустить. Отпирай что ль.

Притоптывая и ухая, Подберезовиков ввалился в сени. Он был похож на Деда Мороза, привезшего под Новый год подарки.

— Ну, Никифор, — хлопнул гостя по спине Крыжовников. — Заходи что ль.

Спина Подберезовикова пошла звоном. В глазах сверкнули желтые молнии. От него повалил пар.

"Как так? — удивился Подберезовиков. — Меня, главу района, простой парень по спине хлопает? Конечно, к народу спускаться надо. Но должен быть предел!".

Однако тут Никифор Никифорович вспомнил про мороз на улице и сделался мягче.

— Только у нас полы не мыты, — предупредила Василиса Липовна. — Кость, веди гостя за стол. Блины есть будем.

От блинов Никифор Никифорович стал совсем своим.

"Может я недостойный глава района? — думал он. — Может, и правда, лучше остаться простым мужиком Никифором? Вот отец мой был простым мужиком Никифором, и ничего".

— Как семья? Как дома? — спрашивала тем временем Василиса Липовна. — Все ладно ли?

— Бог милует, благодарствуйте, — совсем уж по-мужицки отвечал Подберезовиков и, попивая чаек, отдувался в чашку как простой ямщик.

— Как работа? — интересовался Костя. — Движется ли? Продвигается?

— Вашими молитвами, — кивал Никифор Никифорович. — Помаленьку.

За блинами он и не сразу вспомнил, зачем приехал.

— Да вот, паспорт тебе, Константин, привез. Распишись что ль?

— Давай, Никифор, — ответил Крыжовников и чиркнул свою фамилию на бланке. Получил, мол.

Потом еще немало блинов было съедено Подберезовиковым, прежде чем он откланялся и, обнявшись уже на улице с Костей, скрылся в своем черном корабле.

"Волга" огласила Чушки пароходным гудком, замигала огнями и скрылась в белых холодных волнах.

Попрощавшись с гостем, Крыжовников решил немного помедитировать на ночь. Он сел перед домом на снег в позу лотоса, а рядом большим цветочным бутоном притулился Бушлат. Во рту его что-то блестело. Это была та, самая первая, выточенная Костей деталь, которую когда-то слесарь Златорукий списал в брак.

— Посмотрим, как я на снимке получился? — Костя открыл паспорт. Бушлат тоже ткнулся носом в страницы. Как, мол, вышел? Не криво ли?

Но чистым, абсолютно чистым был паспорт Крыжовникова. Как окружающий его снег.

Торопясь в Чушки, Подберезовиков, вместо Костиного, взял пустой паспорт, который предназначался совсем для другого гражданина.

Бушлат чихнул снегом в красную книжечку и закрутился возле хозяина, притаптывая себе место.

— Да! — удивился Костя. — Ошибся Никифор-то. Чистый паспорт привез. Ну, да ладно. Бывает. Ведь главное не это. А что главное?

Бушлат открыл пасть, словно хотел ответить, что же в этом мире главное.

Но ничего не произнес. Зато за него ответила деталь. Выпав изо рта Бушлата, она стукнулась об лед и сказала: "Дзын".