Саадул Кануков - Девочка из Ленинграда

Она помолчала, о чем-то думая, и вдруг рассмеялась:

— Невеста двух полицаев сразу, а, Раечка? Смешно ведь, не правда ли? — И тут же грустно добавила: — Ах, Рая, если бы ты знала, как противно играть такую роль! Но ничего не поделаешь — война. Борьба идет не на жизнь, а на смерть! — Она заглянула в окно и удивленно воскликнула: — О, уже становится темно: мне пора собираться!

Люся оделась во все мужское. В карман брюк сунула пистолет, заткнула за пояс небольшой кинжал. Надела полушубок, шапку.

— Ну, спокойной ночи вам тут, — сказала она Рае и вышла в общую комнату.

Рая слышала, как Люся попрощалась там с бабушкой, с Данах, как тихо прикрылась за ней дверь. Потом ее силуэт мелькнул под окнами и исчез за калиткой.

Перед глазами Раи почему-то встал полицай, убитый в соседнем селении, лежавший на крыльце управы, староста с револьвером и кинжалом на поясе… И ей подумалось, уж не пошла ли Люся на задание в то самое селение…

Ночью кто-то постучал в дверь. Данах, привыкшая к поздним возвращениям дочери, подумала, что это Люся. Она уже хотела открыть, как послышался мужской надсадный кашель.

— Кто там? — спросила Данах, хотя по кашлю узнала «жениха» дочери.

— Это я, Юсуп.

— Зачем так поздно? Мы спим.

— Мне надо увидеть Люсю.

— Ее нет дома.

— Неправда! Днем ее видели… Откройте, а то дверь сломаю! Слышите?!

По голосу Данах поняла, что полицай пьян и может в самом деле натворить бед. Лучше уж пусть убедится, что Люси нет: скорее отвяжется.

Она откинула крючок, и тотчас в дом ввалился Юсуп.

Данах стала зажигать лампу. Не дождавшись ее, Юсуп выхватил из кармана немецкий фонарик и шагнул в соседнюю комнату.

Кружок яркого света выхватил из темноты кровать, на которой спали русские.

Юсуп поспешно достал из бумажника фотокарточку, осветил ее фонариком. Но в этот момент вошла с лампой Данах. Она быстро приблизилась к Юсупу, процедила сквозь зубы в самое ухо полицая:

— А ну, убирайся вон, негодяй, пока не бросила тебе в лицо вот эту лампу!

Юсуп поспешно сунул в карман фото и, оторопело хлопая глазами, попятился назад. В прихожей он несколько оправился. Не он, старший полицейский Верхнего, должен бояться Данах, а она его.

— Но-но, полегче грохочи, старая арба! — прикрикнул он. — Как бы потом в ноги Юсупу не пришлось кланяться!

— Вон, вон, говорят! — прошипела Данах.

Юсуп пинком распахнул дверь, шагнул было за порог, но вдруг остановился.

— Как только Люся вернется, пусть зайдет в управу! — мрачно бросил он и хлопнул дверью.

«Зверь… Волчица! — ругался про себя Юсуп, размашисто шагая к управе. — Но погоди, я тебе клыки обломаю, овечкой будешь!..»

Он почти не сомневался в своей догадке…

В комендатуре, куда их вызывали, сообщили, что разыскивается молодая русская девушка, связанная с подпольем и стрелявшая в полицейского. Всем им дали ее фотопортрет, сделанный в гестапо по приметам, которые сообщил пострадавший.

Еще там, в комендатуре, взглянув на снимок, Юсуп сразу вспомнил мальчишку, гостя Данах. Что-то было общее в их чертах. А сейчас он еще больше убедился, что это она. Только волосы остригла и рядится под мальчишку…

После ухода Юсупа Данах так и не легла в постель. Сердце подсказывало ей, что Юсуп неспроста заявился в такой поздний час. И грозился: «Будешь в ноги кланяться!» Наверняка он что-то пронюхал. Да, в руке у него была, кажется, какая-то карточка. Ах, скорее бы возвращалась Люся!

Чтобы чем-нибудь отвлечься, она принялась хлопотать на кухне.

Утром, когда гости встали, Данах спросила:

— Ну, как вы сегодня спали? — Ей не терпелось узнать, слышали ли они, как приходил Юсуп.

— Я ничего, слава богу, — ответила Арина Павловна.

— Я тоже! — весело отозвалась Рая, умываясь над тазом.

«Слава аллаху! — подумала про себя Данах. — Они ничего не знают, а вернется Люся, что-нибудь придумаем. А пока надо девочку чем-то занять, чтобы больше не показывалась на улице. Поучу ее кабардинской вышивке».

В полдень вернулась Люся — оживленная, веселая. Рая с удивлением заметила: уходила она из дома в мужской одежде — в шапке, в брюках, а вернулась — в женской. Любопытно, где она переоделась?

— Люся! Подожди раздеваться. Иди посмотри, что с нашей коровой: сегодня совсем не дала молока. Уж не заболела ли? — озабоченно сказала Данах и вместе с дочерью вышла во двор.

Войдя в хлев, она тотчас рассказала Люсе, что приходил ночью Юсуп. По всему видно, он что-то заподозрил. Почти силой ворвался в дом, грозился…