– А ну рассказывай, что за сплетни…
– Отпусти, – заныл я от боли. Вот остолоп, вызвал на свою голову братца. – Весь класс смеется, что Наташа расквасила мне нос.
– И это все? – братец тут же отпустил руку.
– А тебе мало? – я потер руку. – Девчонки хихикают, мальчишки ржут…
– И поэтому ты в тот день убегал от… нее? – протянул братец.
– Я не хотел давать лишнего повода для насмешек, – попытался я объяснить.
– Ты струсил, и нет тебе оправданий, – разозлился братец. – Теперь понятно, почему ты бросил… ее одну, когда увидел девчонок.
– И это ты знаешь? – поразился я.
– Двинул бы тебе по роже, да руки марать не хочется. Что за мальчишки пошли, в сто раз хуже девчонок!
Он плюнул, повернулся и ушел. Я огляделся по сторонам – не видел ли кто-нибудь нашу стычку. Но вокруг не было ни души.
И чего братец так взъярился? Я ощущал в его гневе правоту. Мне он даже понравился сегодня, хотя я его и обещал поколотить.
К счастью, цветы не пострадали. Я освободил гвоздики от целлофана и пошел спасать Наташу.
Теперь я понимаю, что мой папа и Наташина мама устроили против собственных детей заговор. Если вы видели в театре или по телевизору «Ромео и Джульетту» или слыхали о повести, печальней которой нет на свете, вы поймете, что затеяли заговорщики. Но если средневековые родители запрещали свидания влюбленным, наши мама и папа, наоборот, устроили дело так, чтобы мы могли видеться.
Ну что ж, новые времена – новые песни.
Папа оказался прав – меня ждали. Дверь мне открыла Наташина мама.
– Кирилл? Какой сюрприз! Заходите, мы рады вас видеть.
Что за страсть у родителей устраивать театральные представления? Ведь мой папа договорился с Наташиной мамой, что я приду сегодня в гости, и даже цветы по этому случаю приобрел. При чем же тогда сюрприз?
– Вам, – я протянул маме цветы.
– Спасибо, – зарделась мама. – А Наташа сейчас придет, побежала за тортом. Вы проходите в комнату.
Я вошел в большую комнату и увидел шкафы с книгами. Интересно, почему я их не заметил в прошлый раз? Наверное, Наташа слишком быстро утащила меня в комнату своего братца.
Я вспомнил, что Наташина мама библиотекарь. Я тоже хотел бы стать библиотекарем. Какая прекрасная работа – сам читай книги и давай читать другим. Но я ни разу не встречал, чтобы хоть один мужчина был библиотекарем. Так что, наверное, моя мечта никогда не сбудется.
Резко хлопнула входная дверь. Послышались быстрые шаги. Я напрягся, но продолжал глазеть на корешки книг и ничего не видел.
– Наташа, посмотри, какой у нас гость!
Я обернулся – в комнате была только Наташина мама.
– Тоже мне – гость! – фыркнула Наташа (или ее братец?) за дверью комнаты, которая стала свидетелем моего позора.
Дверь с шумом распахнулась, и на пороге возникла Наташа.
Я открыл рот от удивления. В длинном до пят светлом платье, в том самом, в котором она мне снилась, Наташа была прекрасна. Она сделала несколько шагов по направлению ко мне и остановилась. То ли от смущения, то ли с непривычки – не каждый же день облачаешься в длинное платье.
Полюбовавшись произведенным эффектом (у них с моим папой общая страсть ко всякого рода театральным штучкам), Наташина мама пригласила:
– Кирилл, садитесь за стол, будем пить чай. А ты, Наташенька, принеси варенье, клубничное, на верхней полке стоит. Кирилл, вы любите клубничное варенье?
– Люблю.
Я покорно сел, и мама налила мне чаю.
– С вашим отцом я познакомилась всего неделю назад.
Кирилл, вы любите покрепче?
– Да, пожалуйста, – кивнул я.
На кухне раздался грохот. Я вздрогнул, а мама даже ухом не повела.
– Конечно, заочно я знала вашего отца очень давно.
В комнату, неуклюже топая, ввалилась раскрасневшаяся Наташа и бухнула банку с вареньем на стол.
– Эта? – спросила Наташа и раздраженно добавила: – В этом платье я шагу не могу ступить.
– Спасибо, доченька, – с той же невозмутимостью мама принялась раскладывать варенье по вазочкам. – Вы знаете, Кирилл, мне кажется, что на телевидении ваш отец нашел себя. Ведь он не только о театре беседует, он страстно говорит о самом главном в жизни человека, о его духовном мире, о том, что делает человека человеком.
– Кстати, скоро его выступление, – прихлебывая чай, сообщил я.
– Я помню, – кивнула мама, – мы обязательно включим.
– Мам, – подпустила шпильку Наташа, – а чего ты его на «вы» называешь, мы же с ним в одном классе учимся?
Какая ее муха сегодня укусила? А если братец выдал ей тайну нашего разговора? Нет, это невозможно. Кстати, где он? А вообще хорошо, что его нет.
Читать дальше