Джин Литтл - Этим летом я — не я

— На следующей неделе Рози ждет щенков, — продолжала Маргарет. — Мне нужно придумать им хорошие имена. Ты не могла бы мне помочь?

— С радостью, — ответила Сэм.

В голове роились названия цветов. Василек… Тюльпан… Нарцисс… Имя «Лилия» хорошо подошло бы девочке. Летние цветы напоминали ей лето, которое только что закончилось и в котором она была девочкой с чужим именем и чужой судьбой.

«Интересно, назовет ли меня кто-нибудь «Алекс», — подумала Сэм, — и откликнусь ли я на это имя? Осталась ли во мне хоть какая-то часть той девочки, за которую я себя выдавала?»

Сейчас ответа у нее не было. Она вдруг почувствовала, что очень устала. Это был слишком длинный день, и ее мир снова перевернулся вверх ногами. Она смотрела из окна машины на вечернее небо, его красота так успокаивала сердце. Солнце скользнуло за горизонт, оставив на небе всплески золота и янтаря, а над всем этим — мягкие разводы прозрачной зелени. На самом верху небо было темным, темно-синим, и в его глубине зажглась первая звезда, которая посылала Сэм какое-то таинственное сообщение.

— О чем это ты задумалась? — ласково спросила Маргарет.

Сэм не могла объяснить этого словами. Она, в общем-то, ни о чем особенном и не думала. Она просто возвращалась в себя, в Сэм, оставляя позади возбуждение и смятение, которое, как колдовство, не отпускало ее с тех пор, как они с Алекс встретились в самолете. Сейчас наступил момент чувств, а не разговоров.

Маргарет Трюблад улыбнулась и не стала настаивать на ответе.

«Я прощаюсь с Алекс», — хотела было сказать Сэм.

Но поняла, что не скажет. Это ведь не прощание. Она не прощается с Алекс. Алекс Кеннеди теперь стала ее другом на всю жизнь.

— Алис, — сказала она. — Томас звал меня Алис.

— Я слышала, — сказала Маргарет.

— Теперь он будет называть меня Сэм, — прошептала Сэм. — Он забудет Алис.

До поворота на Гелп они ехали в полном молчании.

— Все будет хорошо, — наконец сказала Маргарет. Она протянула руку и коснулась сжатой в кулак руки Сэм. — Теперь ты хранишь в себе обеих — и Алекс, и Сэм.

И тут Сэм поняла, что она к этому готова. Ни к чему больше называть ее Алис. Она — дочь своего отца, Саманта Скотт!

А Бетани обещала ей предоставлять Эхо в любое время. И завтра приедет Кеннет, чтобы поиграть со щенками.

— Как вам нравится имя Крокус? — весело спросила она. — Или Фиалка?

Маргарет Трюблад громко рассмеялась.

— Великолепно! — сказала она.