Джин Литтл - Этим летом я — не я

— О, не радуйся раньше времени! При этом рассказе вы будете стоять рядом со мной. Обе. Я-то расскажу, но вы должны получить по заслугам.

— Мне так совестно, что мы всех обманывали, — прозвенел голосок Алекс. — Хотя я все равно рада, что все так получилось. Сэм стала моей подругой. Ко мне вернулся папа, у меня появился дружок Бильбо. Знаете, эти попугаи живут до восьмидесяти лет.

При этих словах мистер Кеннеди очень странно посмотрел на дочь.

Сэм, наблюдавшая за ним, заметила, как у отца подруги дернулся уголок рта, но раз он ничего не сказал, то девочка не стала его ни о чем расспрашивать.

Сэм никогда не забудет выражение лиц семейства Грэнтам, когда Маргарет Трюблад на следующее утро сообщила им все новости.

— Вот так, — закончила она, улыбаясь гостям. — Выходит, что ваша Алекс — на самом деле моя Сэм, а моя Сэм будет вашей Алекс, если только мистер Кеннеди не утащит ее от всех нас.

Бетани попятилась с таким выражением лица, будто услышала, что Сэм — шпион. Кеннет изо всех сил старался не расхохотаться. Джоси все задавала и задавала вопросы, но никто не обращал на нее внимания. Томас тихонько посмеивался. А Мэри Грэнтам все повторяла:

— Но твоя мама, Алекс, твоя бедная мама!

Сэм чувствовала себя настолько виноватой, что у нее не было сил возражать.

— Я — Сэм, — наконец сказала она. — Я — Саманта Скотт. У меня нет мамы.

Мэри Грэнтам совсем запуталась и выглядела такой же растерянный, как и Джоси.

— Мама Сэм умерла, когда та была еще ребенком, — очень медленно стала объяснять миссис Трюблад, словно девочка осознала смысл своих слов. — Алекс живет с мамой и отчимом, которые решили переехать в Австралию. Если ее отцу удастся уговорить маму, то Алекс поедет туда лишь на короткое время, чтобы навестить их. Несколько последних лет Алекс жила с мамой и теперь ее отец считает, что настала его очередь заняться воспитанием дочери.

— А почему вы с самого начала не оформили опекунство на себя? — немного грубовато спросил Данкан Грэнтам. По его тону было понятно, что он жалеет свою жену и сердится на девочек, которые ее обманывали.

Джонатан Кеннеди покраснел и встал, но Маргарет Трюблад махнула ему рукой, чтобы он сел на место.

— В то время у него не было хорошей работы. А теперь есть. Он — художник и недавно начал преподавать в колледже и в институте. По закону Зелда должна была сообщать ему о любых передвижениях семьи. Но она не удосужилась этого сделать.

— Никак не могу понять, — тихо сказала Мэри Грэнтам. — Выходит, Алекс — на самом деле Сэм?

— Ну, мама… — сказала Бетани, но в голосе ее не прозвучало обычного нетерпения. Похоже, она понимала, что чувствует ее мама. Маму предали, ей лгали, над ней подшутили.

И тут в одно мгновение Сэм все исправила.

— Я просто хотела поездить на лошади, — грустно сказала она. — У меня никогда не было такой возможности. Сколько помню себя, я всегда любила лошадей.

И, как после взмаха волшебной палочкой, с лица Бетани исчезла презрительная гримаса, а тетя Мэри улыбнулась всепрощающей улыбкой Саманте Скотт, наезднице.

— Я как раз вчера думала, как обидно тебя отпускать домой. Ты делаешь такие успехи в верховой езде, что мы могли бы показать тебя в Фергюс-Фолл.

Сэм оторопело смотрела на тетю Мэри, не веря своим ушам, Бетани добродушно улыбалась, Данкан Грэнтам отвернулся, чтобы скрыть улыбку.

— А я давным-давно знал, что ты не Алекс, — сказал в наступившей тишине Томас.

И все посмотрели на него.

— Нет, ты не знал! — завопила Джоси. — Как это ты, дурашка, мог такое знать?

— Правда, как? — быстро сказала Сэм.

— Ваши кроссовки, — ответил Томас. — У вас, как и у меня, на школьной обуви написаны имена. Помните, мы были на речке? Кроссовки Алекс были подписаны именем, которое начиналось с буквы С, а у Сэм — с буквы А.

Все ошеломленно молчали. И тут Данкан Грэнтам разразился хохотом.

— Здорово, сынок, — сказал он, ероша волосы Томаса. — По крайне мере хоть у одного из Грэнтамов хорошо работают мозги.

— Еда готова, — пропел Дэниэл Трюблад. — Идите есть. Захватывайте по дороге булочки.

Некоторое время Алекс и Сэм не могли сдвинуться с места, они не могли поверить, что все закончилось.

После еды беседа потекла легко и свободно, и напряжение окончательно исчезло. Решили собрать вещи Сэм и перевезти их к Трюбладам.

— Но ты все равно можешь приходить к нам и тренироваться, — предложила Бетани, даже не спросив разрешения у родителей.

— Нет, не может, пока я не посмотрю на птицу, — сказал Томас. — Сэм обещала, потому что я дал ей свою корзинку.