Всеволод Нестайко - Загадка старого клоуна

Всё это происходило так стремительно, так неожиданно, что я никак не мог разглядеть, как это делалось. Будто настоящее чудо происходило на глазах.

Конечно, я понимал, что никакое это не чудо, а ловкость рук Стороженко и хитроумное устройство в кастрюле, которое смастерил мастер Иосиф, — но впечатление было потрясающим.

Это было так здорово, что Чак не выдержал и захлопал в ладоши. И тетка Иосифа неслышно захлопала сухощавыми руками. И даже я, забыв, что невидимый и бестелесный, зааплодировал тоже (хотя никто не смог услышать моей овации).

Стороженко, отставив назад ногу, низко поклонился, или, как говорят циркачи, «сделал аплодисмент». Потом подошёл к Иосифу и молча обнял его.

— Что вы! Подумаешь! — смущенно наклонив голову набок, пожал плечами Иосиф. — Я был рад сделать что-то для вас… Вы знаете, у меня есть мысль!

Он обнял Стороженко за плечи и что-то зашептал ему на ухо, показывая глазами на Чака.

— А? По-моему, я гений. А?

А? — в тон ему переспросил Стороженко и засмеялся. — Кажется, всё же гений. Можно попробовать! — И, обращаясь к Чаку, сказал: — Вы не хотели бы, юноша, завтра утром пойти со мной в цирк? Ведь завтра воскресенье, в гимназию вам не нужно. Посмотрели бы репетицию и, может быть, немного мне помогли. А?

— Я… Я с удовольствием. Пожалуйста! — запинаясь, сказал Чак.

Я понимал его волнение. И на репетицию в цирк страшно интересно было пойти, и этому симпатичному Стороженко очень хотелось помочь.

— Ну, спасибо. Тогда встретимся в десять, там же, на базаре, около раскладки. Согласен?

— Согласен, — сказал Чак и вдруг зашатался у меня перед глазами. И весь подвал зашатался, будто при землетрясении. Последнее, что я увидел, — это сморщенное лицо тётки Иосифа, её лукавые глаза и растянутый в улыбке беззубый рот. В глазах потемнело. Бомм! — раздался в голове звон…

Я сидел на лавке у цирка, на площади Победы, рядом со старым Чаком.

— А? Что? Что случилось? Почему… — спросил я удивленно.

— Ничего не случилось. Ты что — забыл? Я же тебя предупреждал. За один раз мы можем побывать только в одном из дней прошлого. А завтра, если ты не возражаешь, мы продолжим наше странствие в тысяча девятьсот двенадцатый год. Сегодня уже поздновато, тебе пора домой. Да и я, честно говоря, утомился немного.

Чак и вправду выглядел утомленным, истощенным. Глаза у него позападали, четче обозначились морщины на лице, их словно стало больше. Путешествие в прошлое стоило, наверно, ему больших усилий. А восемьдесят лет — это не двадцать.

И хотя мне очень хотелось узнать, что было дальше, я с сочувствием взглянул на него и сказал:

— Ага. Мне нужно уже идти…

Хотя идти мне было совсем не надо. Родители еще с работы не пришли, наверно.

Чак улыбнулся. Он всё понимал.

— Спасибо тебе…

— За что мне… — покраснел я. — Это вам спасибо. Я же ничего не делал.

За то, что согласился путешествовать со мной в мое прошлое. А делать еще придется, не волнуйся, — таинственно подмигнул мне, поднимаясь и подавая руку. — До завтра! В то же время, что и сегодня. Сможешь?

— Смогу. А как же. До свидания.

Он уже собрался идти и вдруг задержался:

— И еще, Степа. Давай договорился. Ты ни о чем лишнем не будешь расспрашивать, хорошо?.. Я тебе расскажу сам все, что нужно. И не ходи за мной. Не пытайся узнать обо мне больше, чем я тебе рассказал. Пусть между нами будет тайна… Я вообще считаю, что в жизни каждого человека должны быть свои тайны, своя загадка, что-то еще нераскрытое. Без этого неинтересно жить на свете. Ну как? Договорились?

— Договорились.

— Ну, тогда бывай!

— До свидания!

Он перешел улицу и, поднявшись по ступеням, исчез в гастрономе.

И лишь тогда я вдруг почувствовал и понял, что со мной случилось.

У меня похолодело в груди.

Ой!

Да я же только что был в прошлом. В дореволюционном тысяча девятьсот двенадцатом году. В проклятом царизме, о котором я только из учебников истории знаю, да из художественной литературы, кинофильмов, телевизионных передач.

Я обессиленно снова опустился на лавочку. Ноги меня не держали.

Что же это такое? Да разве это возможно? Да разве такое бывает?

Это же только в книжках и в кино люди в прошлое попадают. А в жизни из настоящего только в будущее дорога лежит, назад дороги нет. Это всем известно.

Ой!..

Может, я с ума сошел?

Нет, не верю! Ненормальные о себе никогда так не думают. Ненормальный всегда абсолютно нормальными считают.