Нил Шустерман - Здесь был Шва

— Что-то я чувствую себя как полный идиот, — пробормотал я.

— Ничего, привыкнешь, — утешил Нибли. Он провёл нас через овощи-фрукты, на секунду задержался около картошки и снова двинулся дальше. В ряду специй он обнаружил некоторое количество эктоплазменной слизи, но на поверку оказалось, что это кто-то разбил бутылку с соусом.

— Я столько лозоохотился на духов — не сосчитать! — хвалился Нибли. — Это тебе не вода. Вода — она что? Всегда стремится к самой низкой точке. А духи — совсем другое дело!

Он дошёл до задней части торгового зала, и стержни в его руках скрестились.

— Здесь — холодное пятно.

— Мы в отделе молочных продуктов, тут всегда холодно, — сказал я.

— Гм-м. Может и так. А может, и астрал.

На лице Лекси появилось выражение, которое бывает у зрячих людей, когда они закатывают глаза.

Мы нарочно не сообщили Нибли, где именно имело место исчезновение, чтобы увидеть, найдёт ли он его самостоятельно. Когда Эд добрался до отдела замороженных продуктов, мы стали следить за ним с удвоенным вниманием, но он завернул за угол и направился к мясному отделу. Стержни и не думали скрещиваться.

— Пару месяцев назад меня вызвали в Джерси, — разглагольствовал Нибли, проходя мимо кур, потом мимо свинины и говядины. — У одной женщины в доме обнаружился полтергейст. Когда я спустился в подвал, мои прутья как взбесились. — Он миновал баранину и морепродукты. Мясник за прилавком отвёл глаза в сторону — должно быть, ему было неловко за нас. — Оказалось, местная мафия укокошила одного парня, а труп скинула в фундамент и залила бетоном. Честное слово, не вру!

К этому времени он уже миновал мясной отдел и свернул к полкам с пивом, где на него снизошла задумчивость, которая, как я подозреваю, не имела ничего общего с потусторонним миром.

Подытоживая: Нибли не нашёл никаких спиритуальных междуворотов, зато в трёх местах обнаружил течь в трубах.

Мы оставили сверхъестественные силы в покое, но вернулись в магазин на следующий день, чтобы поговорить с управляющим — по его словам, тот работал здесь уже двенадцать лет.

— Мы готовим доклад в школе по истории «Уолдбаума», — объяснил я.

Управляющий пришёл в восторг и принялся вдохновенно рассказывать, как сто лет назад Иззи Уолдбаум приехал из России без гроша денег и открыл малюсенькую бутербродную на Декалб-авеню. Думаю, этот рассказ очень понравился бы человеку, которому было бы дело до Иззи с его бутербродами.

— Нет, нам неинтересна история всей сети, — пояснила Лекси. — Мы бы хотели узнать побольше именно об этом магазине.

Управляющий уже собирался пуститься в пространное описание церемонии открытия с разрезанием ленты и прочим, но я успел сказать:

— Мы хотели бы услышать, не произошло ли здесь чего-нибудь из ряда вон выходящего за период вашей работы.

И вдруг лицо управляющего словно замкнулось — такое выражение можно увидеть на физиономиях корпоративных шишек, когда «60 минут» подступает к ним с неприятными вопросами.

— А что? — спросил он. — Вы что-то слышали?

— Да ничего такого особенного, — успокоила Лекси, стараясь невзначай не намекнуть управляющему на истинную причину нашего визита. Если бы он понял, что мы на самом деле проводим расследование, то отправил бы нас беседовать с его адвокатами, и на том нашим изысканиям пришёл бы конец.

— Например, грабежей здесь не случалось? — допытывалась Лекси.

Он засмеялся.

— Да каждую вторую неделю по вторникам. Тоже мне новость!

— А как насчёт убийств? — спросил я.

— На моём веку не случалось.

— А похищения бывали? — допытывалась Лекси.

— Или необъяснимые исчезновения? — ввернул я.

— Нет, — сказал он, но, подумав минутку, добавил: — Хотя как-то здесь бросили одного пацанчика, это было, да.

Бинго!

— Бросили? — проговорил я, стараясь не выдать своего возбуждения. — Что случилось?

— Я работал тогда в отделе овощей-фруктов. Насколько мне помнится, мать просто оставила мальца в тележке. Господи, я не вспоминал об этом столько лет!

— А мать не нашли, не знаете? — спросила Лекси.

Управляющий покачал головой.

— Не знаю. В конце концов малыша забрал отец.

— А камеры наблюдения? — спросил я. — Они разве не записали, как мать выходила из магазина?

— Половина камер была неисправна, в том числе и та, что на выходе.

По словам управляющего, камера при мясном отделе работала, но, к сожалению, была неправильно сориентирована: вместо прилавка и покупателей она показывала табличку с детальной схемой разделки свиной туши. Таким образом, единственное, что удалось установить полиции — это что табличку никто не спёр.