Кристина Гудоните - Дневник плохой девчонки

Разговор оборвался.

Черт! Это в мои планы не входило! Обвинить Лауру в воровстве — надо же до такого додуматься! Лауру! Полнейший бред! Хотя, может, это просто формальности такие, а Лаура, как всегда, преувеличивает… Но какое счастье, что на свете существуют мобильники, вот бы кто-нибудь сложил оду в их честь!

Конечно, рано или поздно кто-то должен был заметить, что денежки из ящика бабулькиного комода исчезли, «как дым, развеваемый ветром…» [9] «Как дым, развеваемый ветром, исчезну» — первая строка стихотворения Майрониса «Исчезну, как дым…» (перевод Л. Озерова). , это я понимала, но почему-то надеялась, что это случится позже… А что еще за соседка? Лаура сказала, пропажу заметила какая-то соседка. А какого черта эта соседка стала шарить в бабулькиных ящиках? Ни малейшего уважения к частной собственности!

Нет, хватит об этом думать, меня их дела не касаются. Они разберутся, поймут, что Лаура ни при чем, и все встанет на свои места. Честное слово, когда я обдумывала свой план, мне и в страшном сне не могло присниться, что потом кому-нибудь взбредет в голову обвинить в краже Лауру! Лаура туповата, что есть, то есть, но она никогда не посмела бы взять ни цента, даже если бы этот цент, никому не нужный, лежал прямо у нее перед носом. Когда мы на улице замечаем оброненную монетку, Лаура вскидывает голову и топает дальше, будто ничего не видела, а я, само собой, денежку подбираю. И ей каждый раз становится за меня неудобно, как-то она даже бомжихой меня обозвала! Лаура убеждена, что если кто обронил, так тот и найдет, а я думаю, если что плохо лежит — можно взять себе. Ну разве я не права? Я не подниму — поднимет кто-нибудь другой. Как ни крути, а люди и берут, и воруют, и все такое…

С трудом вытащила себя из постели и заставила умыться, да и то только потому, что пора было вывести Принцессу. Увидев в зеркале себя с черными волосами, удивилась (наверное, не раз еще буду удивляться, пока привыкну…), но мне сразу стало весело. Меня охватил азарт, и я решила, что смена имиджа должна быть кардинальной. Порывшись в Элином шкафу, нашла вполне приличные белые штаны и апельсинового цвета майку с попугаями. Опять слегка удивилась, потому что Эле, насколько я помню, не любит ярких вещей. Во всяком случае, одевается всегда во все такое незаметное, что потом никогда и не вспомнишь, в чем она была. Штаны оказались чуть длинноваты (Эле повыше меня), пришлось искать обувку на высоком каблуке. Подобрала неплохие замшевые сабо цвета глины. Когда я все это на себя нацепила и подошла к зеркалу, чуть в обморок не хлопнулась. Выглядела классно, намного старше, и вообще, если честно, это была не я. Но я ведь того и добивалась? Осталось только накраситься — и вперед! Завтра обязательно схожу в магазин и накуплю себе новых одежек! Если уж меняться, так меняться!

Как обычно, мы с Принцессой гуляли по парку. Сегодня там устроили какое-то мероприятие [10] 6 июля в Литве отмечают День государства, или День коронации Миндаугаса. В этот день, кроме официальных мероприятий и торжественной мессы, проходят народные гулянья, в том числе и в парке Серейкишкю, где Котрина выгуливает Принцессу. , и по этому случаю была толчея в народных костюмах. Мы обошли парк по кругу, Принцесса сделала свои дела, и я села на лавочку — достали меня эти высокие каблуки!

Так что я сидела, глазела на снующих мимо «фольклористов» и покуривала.

И только достала третью сигарету, как вдруг увидела свою собственную матушку с Гвидасом! Они шли по дорожке, он обнимал ее за плечи, а она мирно о чем-то щебетала. Несчастными они не выглядели! Но самое страшное, что с каждым шагом они неумолимо приближались ко мне. Бежать было поздно, да и не очень-то побегаешь на таких каблуках… Принцесса дремала у моих ног. Я наклонилась и стала усиленно ее наглаживать. Сучонка подняла голову и, спросонья ничего не понимая, на меня уставилась. Я чесала ее за ушами, трепала по макушке, а те двое подходили все ближе! Как же я в эту минуту себя ругала за то, что не надела темные очки! Как только ни изворачивалась и ни изгибалась, чтобы не было видно моего лица и чтобы самой как-нибудь нечаянно не глянуть в их сторону! Хоть бы они уже скорее прошли мимо! Наконец я увидела прямо перед собой их ноги и услышала мамино: «Какая прелестная собачка!» Что было делать? Понятно, я притворилась глухой и никак не отреагировала. И только когда Гвидас сказал: «Слушай, солнышко, а может, и нам купить собаку?» — не выдержала и посмотрела на него.