Нина Артюхова - Избранные произведения в двух томах - том I

Деревня была почти пустой, не успевшие уехать жители выходили к воротам, спрашивали что-то у солдат, потом спешили к дому — вязать узлы, готовить санки.

Сережа стоял на скамейке около калитки и смотрел через забор на улицу.

По краю дороги, по рыхлому, не притоптанному еще снегу ехали розвальни.

В них сидели ребята, закутанные в платки до самых носов. Правила учительница Ольга Петровна, тоже в платке и в больших белых пуховых варежках. Около Сережиного дома она придержала лошадь.

— Ну как, Сережа? — спросила она. — Может быть, все-таки поедешь с нами? Одевай Любочку, место есть.

— Поедем, Сережка, ну что ты тут один останешься! — кричали ребята.

— Нет, — сказал Сережа, — я подожду до завтра.

— Ну, как хочешь. До свиданья, мальчик!

— Ольга Петровна, вы зайдете на завод?

— Обязательно зайду.

Ребята замахали Сереже. Розвальни скрылись на повороте между березкой и елочкой.

Сережа долго смотрел на это место дороги.

Два глухих взрыва прозвучали с запада. Сережа почувствовал их ногами.

Несколько командиров ехали верхом, но не вдоль шоссе, как шли красноармейцы, а по дороге, проходящей поперек деревни. Они остановились, прислушиваясь, около сельсовета.

— Это мост железнодорожный, — сказал лейтенант.

К ним подъехал майор, в полушубке и серой барашковой шапке. И сразу все окружавшие его люди стали как будто меньше. И лошадь у него была как конь богатырский. Немножко даже похожа на коня Добрыни Никитича, только не белая, а серая в яблоках.

Из приоткрытого сарая вышла Альба, протопала узкими копытцами к развалившемуся в этом месте забору и хотела посмотреть на улицу, но отпрянула, увидев столько людей и лошадей.

— А! Здравствуй, Альба! — сказал майор.

Что вы сказали, товарищ майор? — почтительно переспросил лейтенант.

— Козу знакомую встретил и с ней поздоровался. А она, невежливое животное, делает вид, что меня не узнала. Видите, хвостом повернулась и домой ушла, — с невозмутимой серьезностью ответил майор.

— Владимир Николаевич! — окликнул Сережа.

Майор подъехал к забору.

— Ага! Вот еще один знакомый. Здравствуй, синеглазый. Но зачем же ты еще здесь? Забирай свою Альбу и отправляйся.

— Мама должна была увезти нас еще вчера, но поезда не ходили… — голос Сережи дрогнул. — Были попорчены пути, она не приехала.

Он прибавил, как будто желая успокоить самого себя:

— Так уже было один раз, а потом дочинили, и мама приехала через два дня.

— Что ты, мальчик! Разве сейчас будут чинить пути? Мы разрушаем их, а не чиним. Сестренка с тобой? Вам нужно уезжать отсюда.

— Мама может прийти пешком, — сказал Сережа. — Я подожду до завтра. Мы поедем вместе с Федей и Нюркой. Их отец болен, они решили ехать не сегодня, а завтра.

— Катюшка пишет? Давно от них не получал.

— Писала Нюрке два раза. Они здоровы.

Владимир посмотрел на дом Елены Александровны, потом на идущих красноармейцев. На его лице появилось упрямое и даже как будто сердитое выражение.

— Ничего, Сергей, — сказал он, — мы еще вернемся!

Он снял рукавицу, положил ее перед собой на шею лошади и посмотрел на часы.

Лошадь шевельнула головой, рукавица упала и повисла на нижней перекладине загородки. Сережа спрыгнул на землю и уже протягивал руку, чтобы поднять, но Владимир опередил его. Не слезая с лошади, нагнулся легко, самодовольно сказал Сереже:

— Ага! А ты так не умеешь!

И стал отряхивать рукавицу от снега, как бы извиняясь перед ней за такое неаккуратное обращение. Рукавица была сшита из мягкой серой замши, с курчавым белым, тоже очень мягким мехом внутри.

— Какие у вас рукавицы интересные! — сказал Сережа. — Где вы купили такие?

Губы Владимира как-то сами растянулись в улыбку.

— А может быть, я их не купил?.. — Он прибавил с важностью: — Это подарок.

— Они у вас совсем новые.

— Я их почти не надевал: тепло еще было. У меня были другие, будничные.

— А разве сегодня праздник?

— Праздник не праздник, а дни у меня будут торжественные. — Он оглянулся: — Ну, мои поехали. До свиданья, синеглазый. Желаю тебе, чтобы все было хорошо.

Он подобрал поводья и догнал своих спутников около поворота дороги, даже не поднимая лошадь в галоп.

Они уехали не на восток, куда уходили наши части, а почти прямо на запад, в ту сторону, откуда был слышен взрыв.

Сережа стоял на опушке леса, около заброшенного сарая. Он пришел сюда с мешком за сеном для Альбы.

С тех пор как он встретил Владимира Николаевича, прошло два дня.