Михаил Жестев - Открытие

Но оно улетучилось, едва он добрался до лесопилки и стал проверять, почему перегревается мотор драночного станка. Дело было сложнее, чем он думал. Неисправным оказался реостат — аппарат, изменяющий силу тока. И Илюша уже не обижался на Настеньку. Он возился с реостатом и думал о Настеньке с задушевной теплотой, довольный, что она предупредила его, не дала случиться аварии. И не просто аварии, а аварии перед всем районом. Эх, будь на лесопилке телефон, он бы немедленно позвонил в правление и сказал бы ей: «Спасибо, Настенька, большое спасибо».

Дронов работал при свете электрической лампочки и совсем не заметил, как подкрались сумерки. А когда он закончил ремонт реостата, стало совсем темно. Лесопилка находилась у старой плотины, вдали от центра колхоза «Славянка» и чуть поближе к одной из бригад, деревне Покровке, а вокруг, на несколько километров, тянулись леса и поля. Но, когда Илюша, закончив работу, закрыл за собой дверь машинного отделения, он не увидел ни поля, ни леса, — всё исчезло в метельной темноте. И всё же ему казалось, что куда легче пробиваться сквозь метель в Славянку, чем пробыть долгую зимнюю ночь в холодной досчатой лесопилке, откуда пильщики ушли еще засветло.

В Славянке перед тем, как двинуться в путь, Илюша захватил нагрудный электрический фонарик. Теперь, встав на лыжи, он зажёг его, думая, что маленькая лампочка поможет ему различить дорогу. Но фонарик светил не больше, чем светлячок в тёмном ночном бору; и, двигаясь вперёд, Илюша видел перед собой лишь кончики лыж, свои руки да проносящиеся сквозь полосу света тучи белых-белых мелькающих снежинок.

Илюша шёл сначала вдоль линии электропередачи — столбы должны были привести его прямо в Славянку.

Однако вскоре он принуждён был свернуть в сторону. Ветер бил в лицо, слепил глаза, и итти напрямик оказалось невозможно. Но, решив итти так, чтобы ветер дул сбоку, он очень скоро сбился с пути и даже не мог сказать, где находится Славянка: справа или слева, позади или впереди. А итти куда-то надо было. И Илюша шёл, уже не разбирая дороги. Лыжи прорезали снежную целину, утопали в сугробах, их то тянуло в низинку, то приходилось вытаскивать куда-то вверх, на горку. И казалось Илюше, что он плутает не то где-то на покосе, не то около перелеска, пока, усталый, он не остановился посреди вьюжного ночного поля. Вот тогда-то он почувствовал, как неожиданно тревожно забилось сердце и впервые мелькнула мысль: «неужели замёрзну?..» Нет, не может этого быть. Главное — не сдаваться. Надо итти и итти! Не торопясь, спокойно, осторожно вот так: левая лыжа вперёд, правая вперёд, ещё левая, ещё правая… И вдруг Илюша почувствовал, что его словно подхватило ветром и стремительно понесло вниз…

Во тьме ночи ему почему-то представилась маленькая уютная комнатка радиоузла, Настенька, сидящая у приёмника; и впервые он подумал о том, — а может быть, верно, надо было ему послушаться совета девушки и отложить ремонт до завтра… Ему даже показалось, что Настенька посмотрела на него, покачала головой и сказала: «Ведь я же говорила тебе, не иди на лесопилку, — а ты не послушался…»

В этот час Настенька действительно сидела в комнатке радиоузла и думала об Илюше. Несколько минут назад она звонила из правления колхоза в Покровку, не приходил ли туда с лесопилки Дронов, и уже не сомневалась, что Илюша где-то блуждает в ночном поле. Если что случится с ним, она будет во всём виновата. Сначала подбила его итти на лесопилку, а потом не смогла удержать в деревне. И девушке было так грустно, что, сама того не замечая, она ставила на радиолу пластинки с самыми печальными песнями. Пела радиола, и тихо подпевала ей Настенька. Их голоса сливались в одном мотиве и неслись вместе с метелью по всей Славянке.

В положенное время Настенька выключила радиолу, передала вечерний выпуск последних известий и вышла из радиоузла. Больше ни минуты она не могла сидеть и ждать возвращения Дронова. Что-то надо предпринять, сделать, помочь ему…

Почти не раздумывая, она взяла стоящие в углу сеней лыжи и выбежала на улицу. Через несколько минут Настенька уже шла к околице, в ту сторону, где находилась лесопилка. Итти было ещё труднее, чем днём. Ничто не могло защитить Славянку от метели: ни низинка, в которой была расположена под защитой высокого речного берега сама деревня, ни лес, огибавший её полукольцом. Вьюжный ветер свирепствовал с прежней силой. Он наносил столько снега, что освещённые окна домов возникали перед Настенькой словно из тьмы. Стоило ей выйти в поле за первый пригорок, как Славянка, с её слабо видными огнями, исчезла. Настенька невольно остановилась… Что она задумала? Искать Илюшу? Да разве она разыщет его в такую метель? Скорее, она сама заблудится. Нет, надо придумать что-то другое. Нужно вернуться в правление и сказать Василию Карповичу. Он знает, что нужно делать…