Анастасия Перфильева - Далеко ли до Сайгатки?

А у нас в Москве вдруг зима сделалась. Снег выпал, и когда ходим в бомбоубежище, то в шубах и валенках. Мама о тебе всё время очень беспокоится, Варя, ты пиши. Она говорит — хорошо, что вы с бабушкой далеко. А это и правда хорошо, хоть и грустно, что поврозь. До свиданья, дорогая Варюшка!

Наташа Б.»

Внизу было приписано рукой Марьи Николаевны:

«Всем моим дорогим и близким и тебе, дочь, желаю здоровья, счастья и покоя. А вы нам пожелайте бодрости и сил. Потому что трудно, очень трудно, когда этих сил становится всё меньше и меньше».

Но с Вадимом не обошлось.

На третий день ему стало гораздо хуже. Накануне вечером его вместе с койкой перенесли из общей спальни мальчиков в отгороженный шкафами угол Сергея Никаноровича. Валентина Ивановна заставила его надеть свою пуховую кофту, но он по-прежнему дрожал, когда спадала температура. Ребята по очереди дежурили возле Вадима (Сергей Никанорович был очень занят — заменял уехавшую в Сарапул за продуктами Ольгу Васильевну).

В то утро, когда в интернате кончался второй урок, из спальни мальчишек прибежал кто-то и вызвал Сергея Никаноровича. Он поднялся наверх в спальню.

Вадимка лежал на спине, вытянув по одеялу тонкие руки, в женской кофте, застёгнутой у ворота английской булавкой, и громко разговаривал. Это-то и испугало дежурившего возле него Серёжку Груздя.

Вадим вдруг сел, открыл непривычные без очков блестящие глаза и запел очень весёлым голосом: «А вот грибов, кому свежих душистых грибов…»

Сергей Никанорович нагнулся, взял его за ладонь, она была горячая, даже обжигала, и жар от прикосновения к ней не проходил, а увеличивался.

— Вадимушка, — тревожно позвал Сергей Никанорович. — Ты это о чём? Какие грибы?

Из-за шкафа выглянул Мамай, за ним испуганные лица мальчишек:

— Может, надо чего? Воды принести?

Сергей Никанорович замахал руками и попросил Мамая сбегать во двор за снегом, чтобы положить Вадиму на голову холодную повязку.

Теперь они приходили в интернат втроем — Андрей, Спиридон и Варя. Борис Матвеевич обещал привезти им всем из Сарапула лыжи, да времени съездить за ними никак не выбрал. И ребята каждый день отмеривали из Сайгатки в Тайжинку и обратно по десять километров пешком.

В это утро они опоздали к началу занятий.

Андрей проскочил в шестой класс под носом у Валентины Ивановны. Спирька поторчал во дворе и напросился дежурить на кухне, носить дрова. Варя, помогая языком, дочерчивала в пустом классе заданный на дом орнамент. Вдруг она услышала шум в коридоре. Дверь отворилась, и девочка из их класса позвала:

— Варюха, вот ты где, иди же скорей! Тебя Сергей Никанорович ищет.

Варя побежала наверх. Сергей Никанорович, очень бледный, стоял перед учительской и говорил что-то Валентине Ивановне. Заслышав из спальни мальчишек голоса, он не договорил, а быстро прошёл туда.

— Сергей Никанорович, Вадиму что, хуже, да? — догоняя его, шёпотом спросила Варя.

— Хуже. По-видимому, воспаление лёгких. Ты побудь с ним, Варюша, он всё про тебя спрашивает. А я схожу в сельсовет.

Варя растолкала мальчишек и прошла за шкаф.

Вечером Спиридон и Андрей вернулись в Сайгатку, Варя осталась ночевать в интернате.

Варя сидела с ногами на большом чемодане Сергея Никаноровича и смотрела в тёмное окно. Вадим спал, тяжело дыша и вздрагивая всем телом. Было очень тепло: Ольга Васильевна распорядилась протопить в спальне получше. За шкафами приглушённо разговаривали и смеялись вернувшиеся с ужина мальчишки. На голове у Вадимки белело полотенце. Варя уже несколько раз меняла его, мочила в холодной воде, но полотенце сразу высыхало. Бесшумно вошёл Сергей Никанорович.

— Договорились на завтра, — тихо сказал он. — Конечно, лучше сразу же в больницу.

— К нам, в сайгатскую? — спросила Варя.

— Да. Утром обещали дать машину. Иди, Варюша, к девочкам, ложись спать.

— Нет, я пока здесь, можно?

— С нами посидишь?

— Да.

— И Ольги Васильевны до сих пор нет…

Из-за шкафа высунулась голова Мамая.

— Сергей Никанорович, сводку сегодня не будете читать? — громким шёпотом спросил он.

— Пусть все ложатся, Женя, буду читать, как и всегда. Сейчас приду.

— А может, устали? Лучше не надо?

— Нет, иду.

Варя подошла к окну, прижалась к стеклу лбом. За ним было черно, только у крыльца белел на снегу круг от лампочки над дверью.

— «…В течение первого ноября, — внятно читал в спальне газету Сергей Никанорович, — военно-воздушные силы Западного фронта, в результате действий штурмовой и бомбардировочной авиации, продолжали уничтожать немецкую пехоту. Несмотря на неблагоприятную погоду…»