Карл Векен: Аннемари и капитан

— Вон ту куколку!

С сияющими глазами, сжимая в руке куколку, она пошла дальше.

Надвигалась ночь. В окнах магазинов тушили свет. Витрины, одна за другой, становились чёрными. Зевая и спотыкаясь, брела Анна-Лиза по вечерним улицам.

Возле ворот дровяного склада она села на каменный столбик. Она выплела из косы синюю ленточку, чтобы завернуть в неё своего голышка.

— А то тебе холодно, — сказала она, согревая в кулаке ледяную куколку.

Потом Анне-Лизе стало немного теплее, и вокруг неё сделалось светло. Добрая продавщица молока из подвала подошла и взяла её за руку.

— Спой, детка!

Она положила Анне-Лизе на плечи тёплое одеяло.

Анна-Лиза спела все песни, какие знала. Она была счастлива. Откуда вдруг взялись все эти люди с радостными лицами?

И тут к ней шагнул отец. Он весело сказал:

«Ну, выбрали Бебеля. Теперь ты можешь учиться петь!»

«А ты стал канцлером?» — спросила Анна-Лиза.

Отец задумчиво кивнул.

«И теперь нам будут давать коврижки с мёдом?»

«Каждое воскресенье».

«И у меня будет тёплое пальто?»

«Да, пальто у тебя будет».

«И Петрушка, тот, в окне?»

«Да, и Петрушка. И большая кукла».

«И сказки с картинками?»

«Да, да, сказки с разноцветными картинками».

Это была самая весёлая минута в жизни Анны-Лизы.

Собака ночного сторожа нашла Анну-Лизу. Она обнюхала девочку, съела остаток медовой коврижки в кармане её фартука и, подняв морду, громко залаяла.

Подошёл, ковыляя, сторож. Он с испугом поднял девочку и поспешно понес её в полицейский участок.

Анна-Лиза проснулась в спальне приюта для сирот.

На третий день жизни в приюте её одели в серое сиротское платье и повели к директору.

— Кто это? — спросил её усатый человек в чёрном костюме, указав на огромный портрет на стене.

— Это кайзер.

— Что ты знаешь о нашем кайзере?

— Кайзер очень злой человек, — ответила Анна-Лиза.

Её избили. Анна-Лиза не плакала.

— Мы тебя проучим, невоспитанная девчонка! Бунтовщица!

Её заперли в карцер.

В тот же день полицейские перевели отца Анны-Лизы из одной тюрьмы в другую — из Берлина в Потсдам. Когда он в большом волнении, подняв вверх кулаки, потребовал, чтобы ему, наконец, сказали, где же его ребёнок, он услыхал высокомерный ответ:

— Ваша дочь Анна-Лиза находится под защитой его величества кайзера Германии.

Ещё пять минут.

Стрелки на башенных часах показывали двадцать пять минут первого.

Отец ведь предупреждал:

— Смотри не опоздай! Я приеду, кое-что привезу.

— Что привезёшь?

— Два ящика. В них яйца.

Он весело рассмеялся и притянул к себе Марту.

— Это надо провернуть быстро. Не прозевай! — Он твёрдо взглянул ей в глаза: — И не забудь ключ от подвала!

Из школы Марта сразу побежала домой. Лучше прийти раньше, чем опоздать хоть на минуту. И вот она ждёт перед домом. Большой ключ от подвала — в кармане фартука. А вдруг он выпал, пока бежала? Нет, вот он.

Как будто она не понимает, в чём дело! Когда отец такой вот, как сегодня… Уж она-то знает отца. Ничего она не прозевает, не бойтесь. Не может же мать стоять тут с ключом и ждать. Больная она, да и чересчур уж волнуется. А братья и сёстры на работе. Марта тоже на тот год пойдёт работать на фабрику.

Ещё три минуты!

Полицейских пока не видно. Марта поспешно оглядела улицу. Шпики — вот кто сейчас опасен!

Ещё две минуты.

Ну вот, ровно половина первого!

Но тут из дома вышел господин Дрозд со второго этажа.

— Добрый день! — вежливо сказала Марта.

— Здравствуй! — буркнул в ответ господин Дрозд.

Он, видно, был не в духе. Марта с удивлением поглядела ему вслед.

Все жильцы в их доме считали, что Дрозд работает в какой-то транспортной компании. Но эта «компания» занималась вовсе не доставкой грузов. «Королевская полиция города Дрездена» — вот что это была за компания! И как раз в эти дни работы у неё было хоть отбавляй. Но в доме пока ещё никто не догадывался, что за птица этот Дрозд.

Через два дня должны были начаться выборы, и начальник полиции господин Пауль поклялся: «В Дрездене мы устроим социалистам такую баню, что от них и следа не останется!»

Сегодня утром начальник полиции вызвал к себе в кабинет Дрозда и других полицейских шпиков.

— Безобразие! Социалисты совсем обнаглели! Средь бела дня развозят по Дрездену ящики со своими листовками. За что вам деньги платят, болваны! Мы их застукали, да только не вашими стараниями! Просто на вокзале при разгрузке уронили один ящик, он и развалился. Глядите в оба, ослы! А кто до воскресенья хоть одну рюмку опрокинет, пощады не жди! Водку пить — это всякий дурак умеет, а вот социалистов ловить — вы, видно, умом не вышли!