Карл Векен - Аннемари и капитан

Гоппи потянул меня за пижаму. Он всё поглядывал на Мурлыку — нельзя ли с ним поиграть.

И вдруг отец как рассмеётся! Не знаю уж почему. Может, вспомнил что-то смешное? Смеётся, и всё тут! Я поглядел на мать, и она тоже смеётся. Ну что же мне оставалось делать? Я тоже рассмеялся от радости — я ведь уже сообразил, что Мурлыка у нас остаётся.

— Ладно уж, — говорит отец. — А теперь пошёл спать! И не забудь про четвёрку по математике. Вечно у тебя какие-то тайны. И всегда одинаковые. А вообще-то котяга что надо. Только смотри, чтоб на птиц не охотился, а не то живо вышвырну!

— Лучше б ты свою безмозглую мышеловку вышвырнул, — говорю я. — А с Мурлыкой я уже начал курс наук — с Яшкиной клетки.

Я объяснил ему мою методику.

Отец опять рассмеялся. Тут я понял, что он и вправду хороший человек, а не только притворяется. И теперь нам с Мурлыкой можно точно идти спать.

— Завтра оборудуешь ему ящик для спанья! — крикнул мне вдогонку отец.

— Понимаешь, Мурлыка, — объяснил я, — мой отец иногда бывает такой… Ну, в общем, не обращай внимания! Главное теперь — это мне приносить четвёрки, а тебе не гоняться за птицами. Тогда мы с ним поладим. Ты ведь сам видишь — он человек хороший. Только не всё ли ему равно — тройка у меня по математике или четвёрка? Интересно, у него-то у самого всегда одни четвёрки по математике были?

Мурлыка мурлыкал от радости. И только я начал засыпать, как слышу в передней голос Фрица.

— Мне обязательно надо с ним поговорить про одно очень важное дело, — говорит он.

— Что же это за дело? — спрашивает отец.

— Это… это тайна, — запинаясь, отвечает Фриц.

А я вот-вот прысну со смеху. Помалкиваю и слушаю, что будет дальше.

— Может, ты насчёт Мурлыки? — спрашивает отец.

— Мурлыка? Что ещё за Мурлыка такой? — растерянно говорит Фриц.

Отец смеётся. Тут я быстро выхожу с Мурлыкой на руках и сообщаю Фрицу, что мне разрешили его оставить.

Фриц здорово обрадовался. А потом рассказал, как он вечером обнаружил, что Мурлыка исчез. Весь дом обыскал — и бегом ко мне. Конечно, всё в тайне от своих. Вот какой верный друг у меня Фриц.

И вообще всё хорошо кончилось.

Фрейлейн Никлас тоже была очень рада, когда на другой день услыхала эту новость.

А вчера мы получили отметки, и я показал отцу мою четвёрку.

— Вот видишь, — сказал он мне с гордостью, словно не я, а он её получил. А на самом-то деле это ведь я старался! И тут он взял безмозглую мышеловку и, смеясь, швырнул её в помойное ведро. — Мурлыка, — говорит, — всё-таки лучше мышеловки. Особенно если он тебя ещё и считать учит!

Теперь Мурлыка ловит у нас мышей — про мышеловку мы и думать забыли. Он лакает из одной миски с Гоппи. А случается, каша в их миске придётся по вкусу Яшке, тогда и тот вместе с ними поклёвывает. Но как только козлёнок Рогатка подскочит вприпрыжку к миске, Мурлыка бросается удирать.

Правда, часто ещё, когда Мурлыка поглядывает на Яшку, глаза его загораются диким светом. Конечно, я пока не решаюсь оставлять их наедине. Не так-то просто отучить кошку охотиться на птиц. Тут требуется терпение. Да и находчивость нужна. Я, как ухожу в школу, привязываю на шею Мурлыке колокольчик. Начнёт он к птичке подкрадываться, а та услышит звон и вспорхнёт. Ведь я и сам знаю, как трудно чего-нибудь не натворить, когда остаёшься дома один.

— Завтра утром начинаем, Пауль, — сказал Гансик с железной решимостью. — Последняя неделя каникул, а дрова не наколоты! Знаешь, что отец мне выдаст! Он и так не отстаёт ни на минуту. Каждый день проповеди! Значит, договорились, поможете?

Колоть дрова? Что же он раньше-то молчал? Колоть дрова! Да ведь это одно удовольствие! Мы поговорили с Фрицем и с Аннемари. Аннемари показала нам свои бицепсы.

— А нет ли там чего попилить? Я уже один раз пилила с отцом.

Гансик слушал наши восторги с таким видом, словно вдыхает запах жаркого. Его круглое лицо просто сияло.

Ах, как он был вежлив и любезен!

— Да, попилить — это можно! Отец даже новую пилу купил. Там ведь и брёвнышки попадаются.

— А топор?

— Во какой огромный! А знаешь, острый! Хлеб можно резать!

Мы почувствовали себя настоящими дровосеками.

— А колун? А пила-ножовка?