Людмила Харченко - Шел ребятам в ту пору…

Томилов вернулся с завода вечером. Он только сел за стол, как постучали в дверь. Взяв костыль, Геннадий подошел к двери, распахнул ее. Перед ним стоял человек, напомнивший ему детство, его друга Диму. Он сразу узнал Михаила Дмитриевича Юрченко и кинулся к нему.

— Я прочитал твою статью в газете, Гена. Прошу тебя, расскажи все, что знаешь о Диме.

И когда Михаил Дмитриевич узнал все о сыне, он попросил Гену рассказать о себе.

— После того, как приняли шестичасовой бой в Гоначхирском ущелье, мы взяли курс на Марухский перевал. Там мы должны были соединиться с Зеленчукским отрядом «За Родину». Путь через горы был трудным. Ведь в лесистых горах был враг. Сколько раз приходилось прикрывать отряд — я был вторым номером пулеметчика.

На Марухский перевал мы прибыли в конце августа. Наше командование связалось со штабом армии, действовавшей в горах. После совместного партийного собрания нам объявили: «Кто хочет остаться на перевале и действовать по особому заданию штаба 46-й армии, оставайтесь». Осталось нас восемнадцать человек.

Двадцать седьмого августа под командованием Виктора Ивановича Панаева наша группа повела роту бойцов через Марухский ледник к Шеелитовому руднику. По данным разведки там высадился вражеский десант. Надо было уничтожить его.

По пути наткнулись на отряд фашистов, в перестрелке был убит Виктор Иванович. Командование взял на себя Аркадий Дятлов.

Бой с фашистским десантом продолжался с утра до темна. Позиция у нас была не совсем удобная, и Владимир Жаров вызвался поискать позицию получше. Пошел и не вернулся.

С темнотой пришло новое несчастье. Тяжело ранило Дятлова. Валя Доценко подползла к нему, чтобы оказать первую помощь, но вражеский снайпер ранил и ее в правую руку. Решено было уйти с места боя. Здоровых, кого не задела фашистская пуля, нас оставалось трое: Ольга Короткевич, Эльза Андрусова и я. Несли с собой Дятлова. Добрались до ледника. С него надо было прыгать метра три. Мы-то прыгнем, а как быть с раненым Дятловым? Мы оставили его наверху, обложили камнями, чтобы не заметили немцы, и обещали прийти за ним. Потом с Эльзой мы спустились в балку за убитым Панаевым. Перенесли его на горку, сделали каменную могилу. Искали Жарова. Но не нашли.

Мы вернулись к товарищам, поджидавшим нас. Залезли под лед, как под стол, чтобы прокоротать ночь. Утром увидели роту бойцов, которая, как мы после узнали, была послана к нам на выручку.

В светлом коридоре Усть-Джегутинской средней школы № 2 русоволосая девочка читала статью о Диме Юрченко.

— Ребята, а в нашей станице живут Юрченки. Может, это родители Димы?

— Пошли узнаем!

В тот же день в доме Юрченко слушали пионеры рассказ Варвары Николаевны о сыне.

— А что если поехать на место гибели Димы и поставить обелиск?! — неожиданно предложил кто-то.

— А если списаться с пионерами Хасаут-Греческой школы?

— Давайте спишемся и поедем!

— Весной! — дружно предлагали пионеры.

…И вот весна, буйная и яркая.

Грузовая машина остановилась у большого дерева. Из кузова выпрыгнули девочки и мальчики в красных галстуках.

Одни из них сразу подбежали к воронке, заросшей травой, другие вместе с Михаилом Дмитриевичем выгружали из кузова кирпич, лопаты, мастерки, кули с цементом, известкой.

Якуб осмотрелся, шагнул к одинокому дереву, украшавшему своей пышной кроной крутой косогор.

— Да, здесь погиб Дима.

Он снял шапку.

Варвара Николаевна стала на колени, потом упала, обнимая землю, навеки скрывшую ее сына. Платок сполз с ее головы, давным-давно побелевшей от горя.

Ребята начали строить обелиск. Вокруг посадили деревья.

Председатель отряда имени Димы Юрченко Тая Лучанинова выстроила пионеров на линейку у обелиска с красной пятиконечной звездой. И каждый по-своему представлял, как разгорелся здесь бой, как Дима стрелял в фашистов, засевших за рекой, как взорвал себя и фашистов последней гранатой.

Будто в солдатском строю, начала Таня перекличку:

— Правофланговый Дима Юрченко!

— Погиб смертью героя в августе тысяча девятьсот сорок второго года, — ответил стоявший первый пионер.

После переклички мальчики дали торжественный салют из ружей. Снова по горному ущелью прокатилось эхо от выстрелов, но теперь уже в честь того, кто остался в вечном строю героев.

Тая Лучанинова торжественно произнесла: