Анне Вестли - Каос и Бьёрнар. Олауг и Пончик

— Это мой дядя играет на флейте! — воскликнул Каос. — Как будто он ждёт нас в Лилипутике и играет там на флейте, чтобы мы не заблудились.

— Расскажи, как там у вас внутри, чтобы мы знали, — попросил Бьёрнар.

— В гостиной у нас камин и раскладная скамья, в ней под сиденьем сундук, там я храню свои игрушки. Ещё там есть кухня с плитой и спальня, в ней стоят две двухэтажные кровати. Ещё…

— Бьёрнар! — крикнула Эва из гостиной. — Угадай, кто к нам пришёл? И ты тоже, Каос!

— Мы уже угадали, это дядя Каоса, — ответил Бьёрнар. — Мы слышали, как он играл на флейте. Сперва мы подумали, что он играет в горах, а потом догадались, что он пришёл к нам. Мы играем, как будто мы у Каоса в Лилипутике.

Эва вошла в комнату и остолбенела, увидев их блестящие от вазелина лица.

— Что вы с собой сделали? — испугалась она.

— Ничего особенного, — спокойно ответил Бьёрнар. — Мы намазались вазелином, чтобы не отморозить носы и щёки. Мы поднимались на вершину Высокой.

— А я пришла пригласить вас обедать, — сказала Эва.

Каос и Пончик быстро вылезли из своих табуреток, а Бьёрнар превратил волшебный экипаж снова в инвалидную коляску. В доме не было ни одного порога, и он легко ездил из комнаты в комнату.

Мальчики все вместе вошли в гостиную.

— Здесь пахнет совсем как в горах, — сказал Бьёрнар, принюхиваясь, — дымом и чем-то вкусным!

— Духовка! — воскликнула Эва, и все бросились на кухню смотреть, не сгорела "бомба".

Эва открыла духовку: "бомба" получилась большая и золотисто-коричневая. Эва вытащила противень и установила его сразу на две подставки. И тут же рядом поставила горку тарелок, ножи, вилки и большое блюдо с варёной картошкой.

Каждый накладывал себе сам, сколько хотел, а потом устраивался, где ему больше нравилось. Кто на стульях, а кто прямо на ковре в гостиной. Бьёрнар сидел в своей коляске, Каос и Пончик — на табуретках рядом с ним.

"Бомба" всем пришлась по вкусу, особенно мальчикам, а может, они просто очень проголодались — ведь они сегодня не только гуляли у трамплина, но ездили и в больницу, и по стране, были в Газетном доме, поднимались на вершину Высокой и побывали в Лилипутике. Ничего удивительного, что им захотелось есть. Гости оставались у Бьёрнара до самого вечера. Перед их уходом Бьёрнар сказал:

— Каос, захвати рисунок с собой! Покажите его в Газетном доме, может, его тоже напечатают в газете.

Папа внимательно посмотрел рисунок и прочёл подпись, сделанную к нему Бьёрнаром.

— Мы вместе зайдём в редакцию, Каос, — сказал он.

Дома они сразу поднялись прямо на третий этаж. Несмотря на воскресный день, редактор сидел у себя в кабинете — он пришёл проверить, всё ли готово к выпуску завтрашнего номера. Папа с Каосом рассказали ему про Олауг, которая отравилась таблетками.

— Хорошо, что вы пришли с этим материалом, — сказал редактор. — Мы напечатаем ваш рисунок, хотя по понедельникам у нас и не бывает детской странички.

Довольные Каос и папа вернулись домой и всё рассказали маме.

— Я рада за вас, — улыбнулась мама. — А теперь и нам не мешает проверить, не лежат ли у нас дома на видном месте какие-нибудь опасные таблетки.

— Конечно, нет, — гордо ответил папа. Мы же следим за этим!

— Сейчас посмотрим… — сказала мама. — Пожалуйста, в кухне на окне стоит флакон с таблетками железа!

— Совершенно верно! — воскликнул папа. — Это я купил для тёти и забыл их на окне. Она их заберёт, когда приедет в город. Но эти таблетки не опасные.

— Ошибаешься, — возразила мама. — Для маленьких детей они даже очень опасны. Сколько детей угодило в больницу именно из-за этих таблеток!

— Придётся тебе следить за нами, Каос, — сказал папа.

— Хорошо, я буду следить, — серьёзно пообещал Каос, и, хотя взрослые каждый день доставляли ему много забот, он не сердился на них.

Каждый год в этот день водопад Ветлебю неизменно приходил в изумление. Он привык к тому, что его голос заглушает в городе все остальные звуки. Весной он всегда бывал особенно полноводным и шумным и ничего не слышал, кроме себя. Но 17 мая какие-то звуки неизменно заглушали его грохот.

Это играл духовой оркестр! И не один, а сразу несколько. Один духовой оркестр, который обычно играл в городе весной и летом, был водопаду не страшен, он к нему привык.