Сусанна Георгиевская - Бабушкино море

— А меня звать Света, а её звать Люда! — выпаливает меньшая девочка и ковыряет в пыли носком тапочки.

— Ты откуда взялась? Ты дальняя? — спрашивает старшая девочка, похожая на лисичку.

— Из Ленинграда, — шёпотом отвечает Ляля.

— Ленинградская?.. А правда, что бригадирша Варвара Степановна тебе бабка?

— Правда, — вздохнув, отвечает Ляля.

— А мы на море идём, — говорит, задумавшись, младшая девочка и продолжает копать в пыли своей тапкой.

— Я с вами, можно? — решившись, вдруг говорит Ляля.

Девочки переглядываются.

— Ах ты, наш ладненький! Слышите, дитё говорит «можно»? — объясняет с порога дома тётя Сватья. — Спрашивает, кажется, дитё… Чего молчите?

— Хай идёт, — отвечает ей, пожимая плечами, старшая девочка.

И Ляля идёт с девочками. Она семенит своими красными туфельками по пыльной дороге. С каждым шагом из-под ног у неё вздымается узкое пыльное облачко.

И вот они подходят к обрыву. Обрыв глинистый, без ступенек. Сверху виден кусочек берега и моря.

— Я первая! — говорит Люда.

Она берётся руками за выступ скалы, наступает на камень и сразу прыгает вниз.

— Ну, теперь кто? Чтой ли ты? — говорит Света.

— Чтой ли я, — отвечает Ляля.

Она храбро подходит к скале, посапывает и вцепляется пальцами в колкий бурьян. Бурьян обжигает Лялины руки. Из-под её красных туфелек сыплется глина.

— Уф ты! — кричит снизу Люда. — Слезать не умеет!

Ляля вся замирает: она вцепилась руками в крепкие, сухие стебли.

— Да ты отпущай! — кричит Люда.

— Отпущаю! — кричит Ляля.

— Да руки пущай! Руки! — кричит Света.

Ляля медленно разжимает руки и от страха закрывает глаза. Она падает… Нет, она тихо скользит.

Часто, мелко и дробно крошится глина под Лялиными подмётками: ползучая дорога сама несёт её.

— Ну ладно, всё! Приехала! — говорит Света.

И Ляля открывает глаза. Она стоит на берегу.

Впереди, перед нею, — море. Оно всё зыблется и блестит так, что на него больно смотреть. Оно всё золотое… А там, далеко, на колеблющейся воде белеют мелкие точки. Их много-много.

— Что это? — спрашивает Ляля.

— Как — что? Ясно, ба́йды! — отвечает басом Люда.

Ляля никогда не слыхала, что такое «байда». Она хочет опять спросить, но взглядывает на Люду и почему-то не решается. В это время откуда-то из-за мыска выходит лодка. Лодка идёт, накренившись набок, и парус над ней так сильно натянут, как будто сейчас порвётся. Лодка быстро уходит в море. Там её парус тоже становится белой точкой. Ах, так вот оно что такое — байда!..

— Рыбалят, — говорит Света, снимает тапки и входит в воду. Она входит в воду и подымает юбочку.

— Тепло? — спрашивает Люда.

Но, видно, Свете не очень тепло, потому что, вместо того чтобы сказать «тепло», она ёжится и отвечает:

— Приятно.

Девочки раздеваются, а Ляля стоит и смотрит на девочек.

— Чего ж ты стоишь? — говорит Люда. — Купайся. Одёжу не унесут.

Тогда, поглядев на них, Ляля тоже снимает платье. Потом разувается. Но в воду она не идёт, а стоит на тёплом песке. В её голую пятку впивается ракушка. Зато навстречу ей с моря дует ветер. Ветер долго-долго катил по морю, докатил до Ляли и дунул ей в рот. Ляля чуть не захлебнулась, а он уже перелетел через неё и побежал дальше, на берег, в город, прямо в бабушкину станицу — дёргать ставни на окнах бабушкиного дома.

— Будто зыбь, — говорит Люда и входит в воду.

Там она садится на корточки, кричит: «У-уф!», потом плоско и тесно соединяет ладошки. Руки её ножом врезаются в волну, потом ладошки разъединяются и разгребают воду. Люда принимается бить пятками — и брызги столбом взлетают вверх. Вот уж она далеко от берега. Ляле видна теперь только Людина голова, вся облепленная мокрыми волосами, да куча белых брызг.

— До-го-няй! — кричит Люда и перевёртывается на спину. Она лежит на волне, как на кровати, — лежит, а не тонет. Море, то приподымает её, то тихонько опускает вниз.

— Люд-ка-а! — кричит Света у бережка. Она смотрит на Люду и трёт потихоньку ногу об ногу.

Потерев друг о дружку ноги, Света падает в воду. Упав, она бьёт по воде ногами, оглядывается и плюётся. Над ней подымается белый высокий столб.

— До свиданьица! — говорит Света и ныряет в воду. Над водой подымается её толстая ножка.

Ляля смотрит, раскрыв рот, как Света кивает ей ногой.

«Счастливые, им хорошо! — думает Ляля, стоя на бережку. — А вот мне страшно… Я не хочу, чтоб мне было страшно, я хочу, чтоб мне тоже было хорошо!»