Сусанна Георгиевская: Добрый час

С вечера шёл дождик. Надя, засыпая, слушала, как он стучит в стены, в ставни, в крышу, и думала: «Нет, не позволят надеть завтра новые сапожки!.. Дождик, дождик, перестань, мы поедем в Аристань!..»

И дождик послушался.

Назавтра, когда Надя проснулась, ставни и окна были раскрыты настежь. Под навесом стояла кадка. С крыши стекало и капало, а на дворе хлопотала бабушка в платке, повязанном крест-накрест, и в больших калошах с резиновыми ушками. Бабушка тяжело ступала своими калошами по мокрому песку, подкладывала в плиту камыш и долго дула на него, чтобы разгорелся. Из трубы клочками вылетал тёмный дым и пропадал в синем небе. Солнце блестело в лужах, в стёклах, в кадушке, а огонь в топке казался белым и чуть видным — так светло было кругом.

Надя отошла от окошка и вдруг увидела: стоят на стуле, завёрнутые в красный платок, новые сапожки… А на маминой кровати лежит, растопырив жёсткие рукава, голубое вышитое платье…

Надя зашлёпала босыми пятками по намытому полу и, чуть дыша, посапывая, приседая, ужом пролезла в узкий вырез нового платья. Надела сапожки, притопнула и крепко перевязала бантиком чёрные шнурки с металлическими кончиками.

Платье шуршало. Сапожки немного жали. Неловко, а хорошо…

В это время, сбросив в сенях калоши, в комнату вошла бабушка. Она бережно несла на дощечке свежие лепёшки.

— На-кось! Оделась! — сказала она. — Умойся-ка чередом…

Надя вышла в сени и быстро умылась.

— Вот и хорошо, — успокоилась бабушка, заплела Наде косы, сказала: — Ну, в добрый час, внучка!..

И Надя вышла на крыльцо.

Она толкнула влажную от ночного дождя калитку и пошла по хорошо знакомой улице.

Ветер раздувал голубое платье. Новые сапожки легко поскрипывали…

Было ещё совсем рано.

На забор, хлопая крыльями, взлетел петух и чисто, звонко закричал на всю улицу.

«Бабки Васильевны петух, — подумала Надя. — Развеселился на солнышке!»

Вдали, на берегу лимана сушились рыболовные снасти. Они висели вдоль всего берега на колышках. Лежала на гальке опрокинутая лодка с просмолённым днищем. Под ясным, тёплым солнцем поблёскивали камышовые крыши. Валил в небо дым из труб.

Наконец стал виден и дым над трубой детского сада. Все ребята издали узнавали эту трубу, — она была белая с красной каёмкой. Надя побежала бегом.

Она прихватила рукой подол своего нового платья и пролезла между прутьями в плетне.

Посреди двора стояла в белом, наглаженном до блеска халате Ксения Дмитриевна — заведующая детским садом. В окно выглядывала кухарка, тётя Настя. То и дело выбегали на улицу малыши. Их зазывали обратно в дом, говорили: «Да не вертитесь вы под ногами», а они толпились в сенях, выглядывая из-за плеча друг друга, и старались рассмотреть, что делается во дворе.

Только старшие ребята стояли толпой вокруг Ксении Дмитриевны. Она одёргивала девочкам платьица, завязывала потуже ленты в косах, говорила: «Не горбись, не горбись, Маша Тарасюк, нехорошо, когда девочка горбится!..» И вдруг увидала Надю.

— А, это Надя Омельченко пришла? — сказала Ксения Дмитриевна. — Подойди, подойди сюда, покажись.

Надя показалась: растопырила руки и повернулась направо и налево.

— Одобряю, — сказала Ксения Дмитриевна.

Красные, голубые, розовые платьица и белые рубашки мальчиков блестели на солнце. Все были такие нарядные, обутые, хоть и босиком ещё можно бегать — теплынь.

Но вот дверь дома скрипнула. В щель просунулся край огромной корзины, набитой клевером, «львиным зевом» и жёлтой ромашкой. Потом дверь отворилась настежь, и все ребята увидели, что корзину несёт, обхватив маленькими морщинистыми руками, Надежда Ивановна, руководительница старшей группы.

— Ну, ребята, стройтесь, стройтесь! — сказала Надежда Ивановна, оглядев ребят, и, осторожно сойдя с крылечка, поставила корзину на скамейку.

Тут только все увидели, какая она сегодня нарядная. На ней было шерстяное синее платье, с воротничком, а на плечах турецкая шаль с кисточками.

— Стройтесь, стройтесь, ребята! — повторила Надежда Ивановна.

Ребята построились.

— Так! Теперь берите букеты… Первая пара, подходи!

В первой паре стояли Саня и Ивашок. Они подошли и взяли себе по букету.

Потом взяла букеты вторая пара.

Потом третья пара — Надя и Муза.

Музе достался букет из розовой кашки, а Наде — пучок поздних, неярких васильков.