Георгий Мишев - Дети мира

Сейчас я решил во что бы то ни стало выдержать. В глазах забегали точки, заплясали весело и бестолково.

— Хватит! — закричал кто-то из мальчишек. — Хватит, довольно!

— Семь… восемь… — не торопясь, отсчитывал бледнолицый Малютка.

Внезапно появившийся в кухне Вилли, ни слова не говоря, стукнул бледнолицего Малютку по шее. Огарок выпал из его рук и потух.

— Кто вам позволил издеваться над моим другом? — спросил Вилли.

Мальчишки рассыпались кто куда.

— Это им даром не пройдет, — сказал он, обняв меня за плечи. — Они у меня еще поплачут…

Слезы заливали мне глаза и катились по щекам. Почему так бывает: как пожалеют человека, так он и заплачет?

— А парень, кажется, ничего, — заметил Малютка, потирая шею.

Я старался не плакать. И все равно плакал, только Вилли не видел. Он повел меня по коридору в другую комнату, где за длинным столом сидели другие мальчишки и писали что-то в тетрадках. Высокий румяный парень, совсем взрослый, лет двадцати или даже больше, диктовал им. Он внимательно посмотрел на меня и спросил:

— Ты не боишься опасности? Побоев?

— Нет, — ответил я.

— Если будешь молодцом и докажешь, что ты смелый и послушный, мы примем тебя без испытательного срока. Вилли Лахтинен — твой командир. Ты должен беспрекословно ему подчиняться — без раздумий, без сожалений, без пререканий. Я думаю, Вилли, ты научишь новичка законам нашего отряда.

Вилли поднял вверх три пальца и пристукнул каблуками. Это означало: «Есть. Будет исполнено».

Когда мы вышли из скаутской штаб-квартиры, расположение которой я должен был отныне запомнить раз и навсегда, Вилли приказал:

— На задание выходим завтра, вдвоем — ты и я. Захвати рюкзак со всем необходимым для похода на десять километров. Мы уйдем на целый день.

Дома я сказал, что в поход с нами идет наш классный наставник.

Рано-рано утром мы с Вилли сошли на конечной остановке трамвая и, миновав часовню, вошли в лес.

Кроны деревьев смыкались над узкой гудроновой дорогой. Идти в прохладном зеленом полумраке было легко и приятно. Вилли молчал и насвистывал какую-то модную мелодию, а я думал о том, что же будет дальше. Когда я не был дружен со скаутами, я редко раздумывал о том, что меня ожидает. Ну, что будет, то и увижу. А теперь беспокойство не оставляло мою душу, словно должно было произойти что-то непонятное и тревожное. Жизнь стала интересной. Я незаметно взглянул на Вилли. Вот настоящий парень — независимый и смелый, он ничего не боится.

Дорога была глухая — ни машин, ни людей. И это было приятно — будто мы тут хозяева. Мы — Вилли и я, я и Вилли — отважные парни, которые идут вперед, к цели, идут и знают, чего хотят.

«Хорошо бы спросить, куда мы идем», — подумал я.

А Вилли, точно я произнес это вслух, тут же ответил:

— «Голубое пятно» — так называется эта операция. Мы идем к озеру.

На просеке устроили привал. Поели, напились из ручья. А дальше пошли по траве, мягкой и сырой. Вилли шагал уверенно в своих толстых башмаках, а мои сандалии промокли. Я тяжело дышал, но все же старался не отставать от своего командира.

Так мы вышли к скале и стали карабкаться вверх.

С вершины скалы мы увидели большое круглое озеро, сверху оно казалось огромным пятном, только не голубым, а темным и угрюмым. Кругом стоял мохнатый, островерхий лес.

— Вон там, в заливе, видишь дымок? — показал Вилли на тонкую струйку дыма. — Там конец нашего пути.

— А что там будет? — решился я спросить.

— Скоро увидишь.

Мы порядочно вымотались, прежде чем добрались до места. Вилли чертыхался, спотыкаясь о камни и корни; мне было уже совсем не по себе, но я старался бодро улыбаться.

— Стоп! — наконец произнес Вилли и прислушался. В лесу было по-прежнему тихо. — Отсюда мы должны двигаться абсолютно бесшумно. Там, впереди, — враг.

Враг? Вот здорово! Раньше у меня никогда не было врагов.

Мы пробирались осторожно и медленно. Лес был темный, густой и сырой.

Скоро я расслышал смутный гул не то ручья, не то голосов.

— Тут живут пионеры, здесь их лагерь… — прошептал Вилли. — Нас не должны заметить.

Вилли приказал мне двигаться за ним след в след. Мы прислушивались после каждого шага. Голоса становились все слышнее. Пионеры озабоченно покрикивали: «Подавай! Так, так! Заходи справа! Крепче, и натягивай!..»

Стало светлее, и мы увидели, как на поляне мелькают фигуры.