Ксения Ползикова-Рубец: Они учились в Ленинграде

Спрашивали подробно. Последний вопрос мне задали такой:

— К вам в палату принесли тяжело больного с ранением в позвоночнике. Он должен лежать неподвижно. Как и чем вы его накормите? — спрашивает меня врач.

— Из поильника и обязательно жидкой пищей.

— Хорошо, — говорит врач.

Возвращаюсь на свое место рядом с Ирой. На меня лукаво смотрят голубые глаза:

— Вы боялись?

— Очень.

— Почему?

— Из-за вас, девочки.

Когда пришла очередь отвечать Ире, я опять стала волноваться. Хотелось, чтобы она не ударила лицом в грязь. Но все девушки отвечали прекрасно.

Сегодня по радио выступал товарищ Сталин.

Он говорил о неисчислимой силе советского народа и необходимости оказать поддержку родной Красной Армии и сказал, что трудящиеся Москвы и Ленинграда уже приступили к созданию многотысячного народного ополчения.

«В каждом городе, которому угрожает опасность нашествия врага, мы должны создать такое народное ополчение, поднять на борьбу всех трудящихся, чтобы своей грудью защищать свою свободу, свою честь, свою Родину — в нашей Отечественной войне с германским фашизмом».

Я, как историк, хорошо знаю, что, когда наш великий народ весь поднимался против врагов, — он всегда одерживал победу. Победит и теперь!

Тревожные сводки в газетах. Всюду идут упорные бои.

В городе создается народное ополчение. На заводах, фабриках, в учреждениях идет запись добровольцев. Весь народ поднялся против лютого врага.

В ополчение вступают лучшие люди нашего города: рабочие, ученые, работники искусства.

Народный артист Черкасов пишет в своей статье в газете «Ленинградская правда»:

«Бесславные потомки псов-рыцарей забыли урок, который они получили от наших предков на льду Чудского озера.

Кто с мечом к нам войдет — от меча и погибнет. На том стоит и стоять будет земля русская, земля советская».

Исторические слова о силе нашего меча сказанные в давнее время, всем нам близки и дороги и теперь.

Ленинград опоясывается противотанковыми рвами и дзотами. Строит их всё работоспособное население, не ушедшее на фронт. Впрочем, что я пишу? Разве оборона Ленинграда не тот же фронт.

Едут служащие учреждений, педагоги, учащиеся старших классов, научные работники. Клавдия Ивановна поехала, хотя ей больше пятидесяти лет.

— Едут товарищи, так почему же мне не поехать? — сказала она.

Гражданам приносят повестки, написанные учениками младших классов. «Добровольцы» — ребята прибегают в свои школы и охотно садятся помочь учительницам заготовлять повестки.

«Завтра, 7 июля, Вы должны явиться в школу к 8 часам утра, имея при себе одеяло, подушку, кружку и ложку».

О цели писать не надо, — она ясна каждому. По улицам двигаются трудовые отряды и грузятся в поезда, уходящие в Саблино, Лугу, Кингисепп, Токсово. Со всех сторон враг грозит Ленинграду.

Первые больные поступают в наш госпиталь. Ира сортирует в ванной комнате грязное белье. У нее очень озабоченный вид.

— Большой расход простынь. Пойду в прачечную сказать, что нам обязательно нужно чистое белье к вечеру. Возможно, что ночью опять привезут больных, — говорит она.

Оля всё время в палатах, выносит оттуда тазы и ведра.

Хорошо работают все наши девочки. Никто и не собирается уйти из госпиталя. Первое испытание они выдержали.

Сегодня я провожала учителей нашего Октябрьского района.

Они едут в Ярославскую область. Там их распределят на работу в эвакуированные ленинградские интернаты и школы.

Большинство едет со стариками-родителями или маленькими детьми.

В переполненном трамвае еду на вокзал со старушкой-матерью нашей учительницы Петровской. Многие плачут, но моя спутница держится бодро, беспокоится только о дочери.

— Вот только Верочке я буду обузой, — сокрушается она. — Беда, когда избыток душевных сил, а физических нет совершенно.

У Витебского вокзала мы высаживаемся. Всюду тюки и очень много людей. Лица почти всё знакомые. Мы окликаем друг друга, обмениваемся словами приветствия.

— Вы остаетесь в Ленинграде и будете работать в госпитале? Молодец! А где Борис? Уже лейтенант! Всего, всего вам хорошего, — обнимая меня, говорит знакомая учительница.