Юрий Дьяконов - ...Для того, чтобы жить

— Мать на базаре, — объяснил Валя. — Располагайся… Ты говоришь, куда я запропал? Тут такие дела! Елки-палки! — Валя засмеялся. — Здорово мы американцам нос утерли!

— Американцам?! — удивился Олег.

— И еще кое-кому! Короче. Ты помнишь, я рассказывал тебе, что у нас собирают два комбайна новой, советской, конструкции? Решили их назвать «сталинцами»… Ну вот. Выпало мне сопровождать один из них в учебно-опытный совхоз. Приехали. Ребята у комбайна по десять раз все винтики проверяют, чтобы осечки, значит, не вышло. Шутка ли: соревноваться с заграничными комбайнами «холт», «оливер», «катерпиллар»! Ясно, у всех поджилки трясутся. Но виду не показываем… А тут из Москвы, знаешь, кто приехал?.. Сам Всесоюзный староста Михаил Иванович Калинин!.. Посмотрим, говорит, как ростсельмашевцы работать умеют. Какой подарок они колхозам готовят!..

С утра началось. «Оливер», «катерпиллар», «холт» себе молотят. А «сталинец» наш — себе. Нет, видим, не отстает от иностранцев. Начал потихоньку, а потом и пошел, и пошел!..

Михаил Иванович весь день не отходил от нашего комбайна. То со стороны поглядит, то по лесенке на штурвальную площадку поднимется посмотреть, как он пшеницу режет. Дотошный. Солому ворошил, чтобы убедиться, чисто ли комбайн зерно вымолачивает. Наших инженеров обо всем расспрашивает и в блокнотик себе что-то записывает. Доволен, что наш ростсельмашевский «сталинец» выдержал соревнование с хвалеными иностранными комбайнами. Добротная, говорит, машина получилась. Нам таких для колхозов побольше надо да поскорей!.. Так что нам нужно рукава засучивать.

— Счастливый ты, Валя, — позавидовал Олег и спохватился: — Чего ж я сразу учебник по геометрии не захватил? Я сейчас принесу!

— Погоди! — остановил его Валя. — Сегодня заниматься не будем. Я ведь только из учебно-опытного приехал. Еле на ногах держусь. Сейчас спать лягу. Позвал я тебя по другому делу. На, почитай. Я ведь учился тогда, когда еще с ятями писали. Как бы ошибку не влепить. Стыдно будет.

Олег прочитал листок. Вскинул на Валю удивленные глаза, но ничего не сказал. Карандашиком осторожно исправил ошибки и пробежал текст глазами еще раз:

«Секретарю парткома ВКП(б) завода Ростсельмаш

Я, токарь ремонтно-механического цеха Проскурин, имею девятилетний стаж жестянщика и слесаря. Сейчас, когда цех комбайнов находится в прорыве и создается угроза выполнению правительственного задания, беру на себя обязательство: с 7 до 16 часов, не снижая темпов, работать за своим станком, а с 16 до 20 часов работать жестянщиком или слесарем в цехе комбайнов бесплатно.

— Ох, здорово у тебя, Валя, получилось! — восхищенно сказал Олег. — Только… один-то немного сделаешь.

— Почему один?! — удивился Валя. — Ты что думаешь — у нас на заводе шкурники работают?.. Да в одной нашей бригаде шестнадцать человек. Думаешь, они от меня отстанут? Черта с два! А в других! Важно начать… А к концу года все равно цех построим. И будет он давать, знаешь, сколько? Десять тысяч комбайнов в год! Понимаешь, браток, что из этого получится? Целая революция в деревне!..

Через полчаса после того, как Олег пришел от Вали, в комнату ворвался Феодал:

— Ты где пропал? Мы вчера заходили и сегодня утром!

— А тебе какое дело?! — рассердился Олег. — Допрашивает…

— Тю! Ты чего пузыришься?! Я к тебе по делу. Смотри, что я принес. — И Феодал вынул из замызганной чаканной кошелки завернутую в газету фуражку.

Олег погладил лакированный козырек. Отличная фуражка. Новенькая. И вдруг вспомнил вчерашнего бледного парня.

— Свистнул? На Сенной, у садика?

— При чем тут Сенная? — возмутился Толька. — С Немтырем на Пятой нашли. Здоровые парни задрались. А тут как закричат: «Милиция!» Ну, они и смылись. Смотрим, под деревом «капитанка» лежит. Ну, мы взяли ее и ходу. Потом примерили, а она аж на ушах висит. Померь. У тебя башка здоровая.

Олег примерил. Фуражка была и ему чуть-чуть велика.

— Ничего! — уговаривал Феодал. — Газетки подложишь и будет как влитая… Я тебе «капитанку» подарю. А ты мне — ножичек с четырьмя лезвиями и цепочкой. Идет?..

Когда Феодал ушел, Олег принялся рассматривать обновку. Он наделал «капитанку» по-всякому. Небрежно швырял на затылок. Сдвигал набекрень, на глаза. То подбирал волосы, то выпускал наружу русый чуб. Ходил перед зеркалом, напевая:

Разговаривал с красавицей фуражкой: