Софья Могилевская - Дом в Цибикнуре

— Катя…

Но Катя плотнее смыкает мокрые ресницы. Нет, она не хочет, чтобы знали, что она ночью плачет…

На своих волосах она чувствует лёгкую и мягкую руку Софьи Николаевны.

Утром, лишь только закончился завтрак и пустые кружки были сдвинуты на середину столов, а все тарелки начисто выскоблены, в столовую вошла высокая загорелая женщина. Она молча прошла через всю комнату, прямо в тот угол, где была небольшая эстрада, и молча поднялась на две ступеньки, отчего сразу стала на полметра выше.

Мила вопросительно посмотрела на сидевшую рядом Наташу:

— Директор?

— Завхоз Ольга Ивановна, — почтительно пояснила Наташа, а затем с восторгом и довольно громко воскликнула: — Сейчас нагоняй будет! Ой-ой-ой!

— Кому? — тихо переспросила Мила.

— Всем! — прошептала Наташа.

— За что? — прогудела Мила.

— А за те вёдра, — ответила Наташа. — Подумать только: пять вёдер упустили в колодец! И никто не признавался!

— Да, уж в этом нет ничего хорошего…

— А тебя как хвалить будет!

— Вот ещё! Велика важность! И хвалить не за что.

Но, к удивлению Наташи, завхоз Ольга Ивановна повела речь совсем о другом. Без лишних предисловий она спросила ребят, плохо ли, если зимой к разварной картошке будут солёные огурцы.

На это ребята хором ответили, что это совсем не плохо, а напротив, очень даже хорошо!

Тогда Ольга Ивановна снова спросила, известно ли ребятам, что огурцы солёными на грядках не родятся.

И на это ребята ответили, что это отлично известно всем, даже малышам-дошкольникам.

Тогда Ольга Ивановна задала новый вопрос: знают ли ребята, что сами собой огурцы не засолятся?

И тогда ребята, перебивая друг друга, закричали, что они давно поняли, к чему клонит свою речь Ольга Ивановна, и что они готовы хоть сейчас, хоть сию же минуту приниматься за работу, только пусть Ольга Ивановна скажет, кому что делать.

Ольга Ивановна объявила, что действительно решено с сегодняшнего утра приниматься за соленье огурцов. Все ребята, кроме тех, у которых есть особые задания и дежурства, прежде всего отправятся на огород за огурцами. Затем нужен смородиновый лист, за которым придётся обратиться к председателю соседнего колхоза Ивану Ивановичу. Затем нужно побольше укропа и чеснока, которых, к счастью, сколько, угодно на их собственном огороде. Но, кроме всего прочего, необходим дубовый лист, потому что без дубового листа в огурцах не будет никакой крепости и никакого хруста. Значит, нужно где угодно достать побольше дубовых листьев, хотя бы за ними пришлось итти на край света, или, другими словами, в дальний лес, за пятый овраг.

Окончив свою речь, Ольга Ивановна передохнула, а затем сказала: ей решительно всё равно, кто куда будет назначен, это дело председателя трудовой комиссии Коли Бабурина, но в помощь себе и старшему повару Елене Ульяновне она просит четырёх старших девочек, самых хозяйственных и расторопных.

— Давайте мне Анюту… — сказала завхоз.

И Анюта поспешно перекинула свою длинную тёмную косу с груди на спину, будто эта коса уже сейчас могла помешать ей в работе.

— …Клаву и Веру… — продолжала завхоз.

Клава от удовольствия зарумянилась, а Вера обвела всех довольным взглядом.

— и… — Тут завхоз Ольга Ивановна на секунду задумалась, но, посмотрев на тот стол, где сидела Мила, решительно произнесла: — А четвёртой пусть будет новенькая, Мила. По всему видно — она неплохая хозяюшка.

А про Наташу Ольга Ивановна даже не вспомнила.

У Наташи чуть слёзы не брызнули из глаз: её не считают хорошей хозяюшкой!

— Ольга Ивановна! — закричала она дрожащим от обиды голосом. — А я? Меня вы забыли?

— Пойдёшь на огород снимать огурцы или в другое место, куда назначат…

Как Наташа ни просила, как ни молила, Ольга Ивановна осталась непреклонной: она решительно заявила, что четвёрки ей будет достаточно, и вконец расстроенной Наташе пришлось отправиться на огород.

А Катя была довольна, что её послали на огород. Наверное, там очень хорошо! И вообще здесь, в этом новом для неё месте, ей всё нравилось. Ей нравился и сам дом, со всеми его спальнями, коридором, бельевой, канцелярией. Нравилась ей и большая столовая с окошками, выходящими на три стороны. Нравились ей все девочки. А мальчиков она ещё не знала. К мальчикам она приглядывалась только издали.

А теперь ей очень нравилась дорога на огород.

Когда они проходили по узкому мосточку через ручей, Катя на секунду присела и поболтала худенькой рукой в прозрачной струйке. Почувствовав острый холодок и лёгкие мурашки, защекотавшие всю её руку, от кончиков пальцев до самого плеча, она тихонько засмеялась.