Лора Уайлдер Инглз - У Серебряного озера

— Ничего, Каролина, — услышала она голос папы. — Теперь уже недолго ждать урожая.

Уже совсем скоро можно будет жать пшеницу.

Папа каждый день ходил на нее поглядеть, а каждый вечер он говорил о ней и показывал Лоре несколько длинных тугих колосков. По его словам, погода стояла самая подходящая для того, чтобы зерно поспело.

— Если так и дальше пойдет, — говорил он, — то на следующей неделе можно начинать жатву.

Стояла сильная жара. На высокое бледное небо невозможно было смотреть — оно так и полыхало жаром. Воздух волнами поднимался над прерией, как над горячей печкой. В школе из дощатых стен сочилась клейкая смола, и дети дышали, открыв рты, словно ящерицы.

Утром в субботу Лора вместе с папой пошла взглянуть на пшеницу. Пшеница высотой была почти с папу. Он посадил Лору к себе на плечи, чтобы она могла посмотреть сверху на отяжелевшие, гнущиеся колосья. Все поле было зелено-золотым.

За обедом папа рассказал об этом маме. Он никогда еще не видал такого урожая. Сорок бушелей с акра[3], не меньше. А продать ее можно по доллару за бушель. Они теперь богачи. Здесь чудесные места. У них теперь будет все, чего они пожелают.

Лора слушала и думала о том, что теперь папа купит себе новые сапоги.

Лора сидела лицом к открытой двери, в которую лился солнечный свет. Вдруг он почему-то стал меркнуть. Лора протерла глаза и снова посмотрела. Свет действительно померк. Он продолжал меркнуть, пока не исчез совсем.

— Похоже, собирается буря, — сказала мама. — Наверное, это туча закрыла солнце.

Папа быстро встал и подошел к двери. Бурей могло побить пшеницу. Он выглянул на улицу. Потом вышел из дома.

Дневной свет сделался очень странным. Он изменился, но не так, как это бывает перед бурей. И воздух не давил, как перед бурей. Лоре вдруг стало страшно — она сама не знала почему.

Она тоже выбежала из дома. Папа стоял и глядел на небо. Мама и Мэри вышли следом, и папа спросил:

— Что бы это могло быть, Каролина?

Какое-то облако закрыло солнце. Оно было не похоже на обычные облака и состояло из снежинок, только очень крупных, тонких и блестящих.

Ветра не было, не колыхалась даже трава, жаркий воздух был неподвижен, но край облака двигался по небу быстро, как от ветра. У Джека шерсть на загривке встала дыбом. Подняв морду к облаку, он зарычал, а потом заскулил.

Плюм! Что-то стукнулось о Лорину голову и упало на землю. Она взглянула вниз: это был кузнечик — таких больших ей еще не приходилось видеть. И сразу громадные бурые кузнечики посыпались вокруг нее с глухим стуком, словно град, ударяя ее по голове, по лицу, по рукам.

Из облака градом сыпались кузнечики. Само облако все состояло из кузнечиков. Своими телами они закрыли солнце, и оно померкло. Их большие тонкие крылья светились и поблескивали. Шум этих крыльев наполнял воздух. Падая, кузнечики стучали о землю и о дом так, словно шел настоящий град.

Лора попыталась их смахнуть, но они цеплялись своими лапками за ее платье, за ее кожу. Они смотрели на нее выпученными глазами, поворачивая голову туда-сюда. Мэри с визгом убежала в дом. Кузнечики покрыли всю землю; на ней не осталось места, куда можно было ступить. Лоре приходилось наступать прямо на них; под ногами было скользко от раздавленных кузнечиков.

Мама кинулась закрывать все окна. Папа зашел в дом и, стоя в дверях, глядел на улицу, а рядом с ним стояли Лора и Джек. Кузнечики по-прежнему сыпались с неба; вся земля вокруг кишела ими. Их длинные крылья были сложены, они передвигались скачками. В воздухе стоял шум крыльев, а по крыше словно барабанил град.

Потом Лора услышала еще один звук. Этот звук издавало множество крохотных челюстей — кусающих, рвущих, жующих.

— Пшеница! — закричал папа. Через заднюю дверь он кинулся в сторону поля.

Кузнечики ели. Как ест один кузнечик, можно было услышать, только если поднести его поближе к уху и, держа в руке, скормить ему травинку. Но сейчас было слышно, как едят миллионы кузнечиков, как откусывают и жуют миллионы их челюстей.

Папа бегом вернулся назад к хлеву. Лора увидела из окна, как он запрягает в фургон Сэма и Дэвида. Потом он быстро-быстро стал вилами кидать в фургон грязное сено из кучи, приготовленной на удобрение. Мама выбежала из дома, взяла другие вилы и стала ему помогать. Потом папа погнал лошадей к пшеничному полю, а мама пошла за фургоном.