Хейно Вяли - Волчья Лапа

Вслед за обуреваемым сомнениями и покачивающим головой господином Маази они пошли в сад.

Рогатка случайно поднялся на знаменный бастион и сразу же заметил противника. Вместе с сыновьями констебля были Рихард Мюльс и Хуго Ребане. Используя военную терминологию, их появление на улице Лаане можно было бы по всем признакам назвать разведкой. Очевидно, войско сыновей констебля не имело опытного разведчика, а может быть, они просто слишком волновались или оказался виноват в том безветренный полдень, но знамени на крепости Красных муравьев — хотя с улицы его должно было быть видно — они еще не заметили.

Красные муравьи собрались на валу крепости и молча смотрели поверх кустов. Неприятель двигался гуськом по улице, то и дело оглядываясь. Затем войско сыновей констебля сбилось в кучу, сблизив головы, посоветовалось о чем-то и двинулось дальше.

— Слепые, как кроты! — прошептал Рогатка.

Красные муравьи молчали, но их хриплое дыхание выдавало волнение. Хотя противник уже исчез из виду, они все еще продолжали стоять на ралу крепости.

— Действительно, шутники! — заметил теперь и Луи с облегчением. Волнение начало утихать. И хотя военных действий в полном смысле слова не было — Красные муравьи лишь выставили напоказ врагу свои головы, осененные знаменем, — они единодушно считали случившееся своей первой битвой и победой.

— Знамя следовало бы спустить пониже, чтобы они не учуяли, что это наша крепость, — заметил Луи.

— Какой был смысл строить крепость, если станем прятать ее от врага! — разъярился Волчья Лапа. — И что это за знамя, которое не развевается на ветру, а стоит в углу. И что это за сражение?

— Не вопи на других, если у самого соображения маловато, — защищался Луи. — Если они пронюхают про нашу крепость, то будут постоянно торчать здесь. Интересно, кто тогда сможет все время охранять крепость, оборонять ее от них? А если крепость падет, нам тоже крышка. Их победа и наш позор и все такое. А если они про нашу крепость не узнают и мы заключим перемирие…

— Перемирие?! Мы будем защищать крепость до последней капли крови! — заявил Волчья Лапа. — И даже если крепости суждено будет пасть, захватить наше знамя им не удастся. Там, где наше знамя, там — победа! Неужели ты не понимаешь?!

В этот спор втянулись и остальные. Потому что никому из мальчишек раньше не могло и присниться, сколько забот и хлопот принесет им эта война. Если до сих пор они носили знамя с собой, то с крепостью поступить так было невозможно. Но и просто оставлять знамя в крепости на милость небес тоже не годилось. Прав был Луи, прав был и Волчья Лапа. Решение зависело от атамана.

— С этого момента знамя остается в крепости, только в боевые походы будем брать его с собой, — сказал атаман. — А у знамени назначим часовых. Каждый из нас будет дежурить один день по очереди. Так что — кинем жребий.

— Ребята, они возвращаются! — воскликнул Рогатка сверху.

Очевидно, то, что Красных муравьев не было видно, придало противнику смелости или он уже стал привыкать к возможным опасностям военных походов. Во всяком случае, войско констеблевых сыновей двигалось по улице не молча и гуськом, как раньше, а шумной ватагой, правда, при этом бдительно поглядывая по сторонам.

Теперь-то они и увидели знамя. Подняв ладони козырьком к глазам, глядели они поверх кустарника, залитого солнечным сиянием, затем сбились в кучу и двинулись вперед.

От волнения у Красных муравьев снова захватило дух. Опытные солдаты оставили бы теперь на бастионе лишь одного наблюдателя, а сами спустились бы в крепость, достали бы из тайников необходимые боеприпасы, разложили бы их удобно под руками и провели бы срочный военный совет. Красные муравьи этого не сделали. Они все продолжали оставаться на бруствере и с огромным интересом смотрели туда, откуда довольно скоро должен был появиться пока скрытый кустами противник.

Минуты ожидания были долгими и напряженными. Наступающих не было ни видно, ни слышно.

И все же противник выдал себя — причиной тому послужила ерундовая сухая можжевеловая игла. Возможно, она попала в туфлю Мейнхарда тогда, когда он пробирался мимо одного из кустов. Теперь, когда он, подкрадываясь, встал на одну ногу, иголка больно впилась между пальцами. Мейнхард потерял равновесие и грохнулся в кусты.

Стало ясно, что противник предусмотрительно обошел крепость и теперь приближается с тыла.