Вильям Козлов - Маленький стрелок из лука

- Значит, я потеряю приличную сумму, - вздохнул Аркадий Леопольдович. - Но после "Сони" я уже не могу смотреть на "Грундик".

Григорий Данилович, слышавший их разговор через приоткрытую дверь, поинтересовался:

- Сколько вы за него хотите?

- Право не знаю... - Аркадий Леопольдович растерянно взглянул на Тома. - Томас Владимирович говорит, они подешевели...

- И значительно, - солидно заметил Григорий Данилович. - Когда его можно посмотреть?

- Я сегодня занят... Вот забежал на минутку, понимаете, лекция.

- Давайте ваш адрес, я вечерком заеду.

- Завтра утром до одиннадцати буду дома... - решился наконец Аркадий Леопольдович и написал на листке адрес.

"Почуял выгодное дельце... - с досадой подумал Том. - Как пить дать, облапошит".

Он и сам бы купил за полцены "Грундик", а потом бы выгодно перепродал. Не так уж сильно они и упали в цене. И вот хитрюга Белькин перехватил... Тот уже окончил ремонт, положил инструмент в ящик, снял халат, аккуратно повесил на гвоздь.

- Все в порядке, - сказал он, облачаясь в свое шикарное пальто и норковую шапку. Теперь он снова стал похож на профессора.

- Выгодная сделка вам подвернулась, - не удержался Том. - Это мой клиент, и "Грундик" я мог бы взять сам у него.

- Ради бога! - улыбнулся Белькин. - Мне это как-то в голову не пришло...

Поставив его на место, Том подобрел:

- Ладно, действуйте, вы ведь уже договорились... Но больше никаких с ним дел!

- Ей-богу, я откажусь от этого "Грундика"! - смутился Григорий Данилович. - Я ведь не знал, что он ваш...

Белькину совсем не с руки было ссориться с Томом, и тот это прекрасно знал.

Прежде чем уйти из магазина, Том сделал несколько звонков знакомым и вышел на улицу. Уборщица посыпала пол опилками, гремела ведром с водой. Швабру она небрежно прислонила к высокому торшеру с хрустальными подвесками.

На улице было сумрачно, завывала метель. Узкие языки поземки наискосок пересекали проезжую часть дороги и с негромким посвистыванием ныряли в подворотни. На чугунные арочные ворота снизу нанесло небольшие сугробы. Снег покалывал лицо, забирался в рукава, слепил. Том свернул под арку, здесь во дворе, окруженном четырьмя высокими серыми стенами, стояла его машина. На стекла намело снежную крупу, он смахнул ее перчатками, отомкнул дверцу, предварительно выключив противоугонное устройство, и забрался в застывшую кабину. Мотор завелся сразу, нужно было немного подождать, пока он прогреется. Достав сигареты, он курил "Столичные", Том задумался. Негромкое ровное ворчание двигателя не отвлекало его. Почему Ева так враждебно настроена? Из-за Ляльки? Вряд ли. Мария рассказывала, что после школы они редко встречались. Может быть, Лялькина мать лишнего наговорила? Пожалуй, это его больше всего сегодня беспокоило. Но много ли могла она знать? Лялька не была болтушкой. Но мать все же знает про него, хотя если бы встретила на улице, то вряд ли узнала...

Нужно попросить Марию, чтобы она снова пригласила Еву в их компанию. Постепенно он ее обломает... Надо что-нибудь предложить из шмоток, модно одеться она любит, это видно сразу. Он вспомнил, как совсем недавно знакомый предлагал ему женский кожаный пиджак. Почти задаром. Надо было взять, он бы подошел Еве. Мария надежная девчонка и очень любит деньги. Когда заговаривают про "бабки", она оживляется, темные, чуть выпуклые глаза начинают хищно блестеть. Иногда она "примазывается" к играющим в карты и радуется как ребенок, когда выигрывает. А Ева, видно, равнодушна к деньгам.

Трогая "Жигули", он подумал, что крепко засела в его голове эта красотка! Уж не влюбился ли? И чуть не рассмеялся: вряд ли он сможет влюбиться. Слишком стал расчетлив и трезв.

Когда он миновал черту города и к шоссе подступил заснеженный лес, в лобовое, стекло белыми трассирующими очередями полетел густой снег. В свете ярких фар крупные снежинки казались живыми, лохматыми и даже с глазами. Машин на Приморском шоссе было мало. Справа выстлался неровный голубоватый след, это догоняла электричка. С характерным разноголосым завывающим шумом, окутанная снежным вихрем, она медленно обогнала его. Какое-то время возникали и пропадали желтые квадраты окон, залепленные снегом, наконец впереди смутно замаячил последний вагон с тремя красными фонарями.

У переезда Том заметил одинокую фигуру девушки. Может, уговорить девушку поехать к нему на дачу? Что-что, а уговаривать Том Лядинин умел! Блоха как-то заметил, что если он, Том, положил на девушку глаз, то ее песенка спета... Перед его глазами опять мелькнуло овальное лицо Евы с презрительным прищуром карих глаз. С Евой пока вышла осечка. Ничего, он, Том, спешить не будет. Никуда не денется от него и Ева Кругликова...