Джеймс Коззенс - Почетный караул

Мимо них прошел подполковник Каррикер — тяжелым, но стремительным шагом он удалялся от самолета. Когда тот решительно пересек стоянку, Натаниел Хикс понял, что он направляется к Б-26. Под крылом бомбардировщика стояла небольшая группа — экипаж и двое военных полицейских.

— Ну, сейчас кому-то нагорит, — пробормотал Натаниел Хикс. Налетел порыв влажного ветра, на юге полыхнули молнии, и дважды оглушительно прогрохотал гром. Хикс вгляделся в стоящих под крылом людей. — О Господи! — выдохнул он.

— Что такое? — спросила лейтенант Турк.

— Они черные. Я сначала думал, мне показалось из-за освещения. Это негры. Знаете, кто это? Это те парни, про которых говорил генерал — ну, этот проект негритянской группы средних бомбардировщиков. Бедолаги, хорошенькое начало…

Тяжелой раскачивающейся походкой подполковник Каррикер преодолел тридцать ярдов, отделявших его от чернокожих пилотов. Он остановился и, видимо, что-то сказал им; приход Каррикера вызвал у летчиков небольшой переполох; наконец вперед выступил худой долговязый офицер. При свете прожекторов Хикс разглядел тонкие черные усики и довольно светлую кожу. На воротничке рубашки приколоты полоски второго лейтенанта, над карманом — «крылышки» пилота. Он поднял руку к пилотке и отдал честь. Четверо сзади него тоже торопливо козырнули Каррикеру. Тот стоял как вкопанный, широко расставив ноги, наклонившись немного вперед, и что-то говорил.

Хикс почувствовал сзади какое-то движение. Генерал Бил спустился из самолета.

— Хорошо, судья, — произнес он, — я… — и вдруг осекся.

Стоящий около Б-26 Каррикер неожиданно подался вперед, развернулся и с отчетливым смачным звуком ударил лейтенанта кулаком в лицо. Долговязый офицер как подкошенный рухнул на спину. Остальные четверо летчиков невольно отпрянули. Двое полицейских с изумлением взирали на эту сцену и бездействовали.

— Бенни! — крикнул генерал Бил. — А вы что смотрите, — закричал он полицейским, — прекратите это безобразие. — Потом добавил, обращаясь к полковнику Россу: — Ну, уж теперь-то он точно арестован.

Между тем ветер резко усилился. Молнии засверкали уже по всему горизонту, и, заглушая эхо громовых раскатов, застучала барабанная дробь тропического ливня.

— Бежим, Нюд, — сказал полковник Росс, — бежим быстрей, пока не накрыло…

Грузчики уже неслись по полю, толкая перед собой помост с багажом. Натаниел Хикс подхватил за руку лейтенанта Турк и побежал вслед за другими. За ними побежал и полковник Росс. Пробегая мимо бомбардировщика, он крикнул:

— А ну-ка, все на командный пункт, живо! — и побежал дальше.

Хикс взглянул в ту сторону и увидел, как пилоты поднимают упавшего офицера; потом они тоже побежали, а за ними и Каррикер. Оглянувшись назад, Натаниел Хикс увидел бегущего генерала, следом быстро надвигался фронт грозового ливня — сверкающая в свете прожекторов сплошная стена низвергающихся дождевых потоков.

Утро следующего дня выдалось в Оканаре ясное, золотистое, сияющее прелестью удивительной, хотя и не такой уж редкой здесь в эту пору. Ночной ливень умыл крыши домов, каждый листок на деревьях. Дождь прибил летнюю пыль, и серая, а местами совсем белая песчаная почва влажно поблескивала, посвежевшая и упругая. Легкий свежий и ласковый ветерок иногда пробегал в тишине летнего утра. Трудно было поверить, что через какой-нибудь час от всей этой свежести и прохлады не останется и следа.

Над рябью прудов взошло солнце и сквозь редколесье щедро брызнуло косыми лучами на обширную, обнесенную сплошным забором территорию АБДИПа. Всюду царила глубокая звенящая тишина; она окутала выкрашенные желтой краской деревянные стены и пестрые крыши тесных казарм и временных построек, блекло-зеленые капитальные здания из бетонных блоков, в которых размещались штабы отделов, административно-хозяйственные службы, ремонтные мастерские и чертежные бюро, библиотеки и лаборатории, аудитории и демонстрационные залы.

Безмолвие еще больше подчеркивалось редкими случайными звуками: звяканьем металлической посуды, плеском воды в кухнях и столовых. Вдалеке кто-то с чувством насвистывал «Бумажную куклу». Время от времени из гаража автобазы выкатывали грузовики и легковые автомобили, разъезжаясь по пустынным улицам города.

В прямоугольнике штабного двора выстроился взвод охраны: белые тропические шлемы, белые ремни с пистолетной кобурой, белые краги — все сияет, на безупречно свежей форме — ни пятнышка.