Джеймс Коззенс - Почетный караул

Лейтенант Петти уже поднялся на ноги. Он сказал:

— Мне, пожалуй, не стоит. Я распорядился вывезти голубятню. А там есть неопытные. Так мне лучше последить за ними. — Он пошел к двери, но остановился. — А как насчет… то есть позже… мы… то есть мы…

— А! — сказал капитан Дачмин. — Я как раз хотел тебя предупредить, когда меня майор вызвал. Еще бы! Все организовано. Рукой мастера. Они там готовят что-то вкусненькое, домашнее. Джун заедет за нами на своей машине. Мило и экономно, так? Встречаемся в баре «Башни» в шесть.

— Ладно, — сказал лейтенант Петти. — Приду. — Он заметно порозовел и вышел, совсем смутившись.

— Красавчик Джоки ждет меня, — сказал капитан Дачмин. — Веселый, нежный ждет меня, хороший ласковый малыш и самый лучший для меня! Старинная песня. — Он позволил себе плюхнуться в заскрипевшее под ним кресло, легко вскинул толстые ноги, положил ступни на стол и одарил лейтенанта Эдселла благодушным взглядом, весело посмеиваясь: над чем-то симпатичным ему в робкой плотской жажде лейтенанта Петти, над собой за ту шутливую ловкость, которую он, наверное, вложил в организацию приятного вечерка, и (блаженно) над всеми прелестями жизни, над своим неистощимым миром — устрицей, вскрываемой мечом.

Лейтенант Эдселл, чей мир (во всяком случае, в этот день) был совсем иным, ответил ему угрюмым взглядом. Он сказал:

— А что ты собираешься наблюдать? Что-нибудь интересное для меня?

— Не знаю, — сказал капитан Дачмин. — Будут сбрасывать парашютистов с каких-то новых транспортных самолетов. Отделу боевой подготовки требуется оценка. Они займут или попробуют занять дальний конец строящейся длинной полосы.

— Пожалуй, я с вами, — сказал лейтенант Эдселл. — Какого дьявола! Увяжу с отчетом об автоматических парашютах… — Он подошел к картотеке, вытащил ящик со своей фамилией и начал прогладывать карточки.

— Ну… э… лучше тебе согласовать с Три У, — сказал капитан Дачмин. — Он поручил мне сообщить тебе, чтобы ты никуда не уходил.

— Почему?

— Не знаю. Он сказал, что хочет тебя увидеть.

Лейтенант Эдселл вернулся к своему столу с папкой.

— Увидит в понедельник. К тому времени у него для этого может появиться весомая причина. — Он говорил презрительно, даже угрожающе, будто это каким-то образом должно было поставить майора Уитни на место. — Зачем я ему понадобился?

— Не знаю, — повторил майор Дачмин и потупил насмешливые глаза, полуопустив тяжелые веки. — Может, он считает, что ты слишком мало двигаешься. Может, он хочет рекомендовать, чтобы ты почаще уходил из отдела, бывал бы повсюду, знакомился с людьми, интересовался бы чем-нибудь помимо своих прямых обязанностей. — Ошеломление на лице лейтенанта Эдселла, недоуменный, полный возмущения взгляд рассмешили капитана Дачмина. С дружеской сердечностью он сказал: — Да-да! Сплошная работа и никаких развлечений, сам понимаешь! А вот посмотри на меня…

— Не стану! — Преодолев парализующий гнев, лейтенант Эдселл обрел дар речи. С яростным, рассчитанно язвящим отвращением он сказал: — Я на тебя несколько минут назад уже посмотрел. Зрелище запоминающееся! — Припомнив или просто слепо ощутив все обиды, все несправедливости, которые он с утра терпел от окружающих его ослов, горилл и подлых собак, он сказал с палящей ненавистью: — Есть ли хоть что-нибудь, на что ты ради этого не пошел бы?

Капитан Дачмин поднял веки как мог выше, его благодушные глаза заискрились. На безмятежном толстощеком лице появилось приятное предвкушение, готовность не упустить случая позабавиться. Однако он принял серьезный вид.

— Прежде чем мы перейдем к этому, — сказал он, — и пока еще мы говорим о вашей деятельности вне отдела, я хотел бы заявить свой крохотный протест. Мне, собственно, мало радости торчать тут одному, час за часом морочить Три У и сочинять для Паунда уважительные причины вашего отсутствия. Содействовать я буду, об этом речи нет, но спроси себя, так ли уж тебе необходима эта экскурсия.

— Я тебя не виню за уклонение от темы, — презрительно сказал лейтенант Эдселл. — Только подумать! Заставляешь их прислать за тобой машину. Заставляешь их кормить тебя обедом, черт подери! — сказал он в бешенстве. — Почему бы тебе просто не поместить объявление в газете: «Жеребец-производитель. Крою»!

Лицо капитана Дачмина выразило притворное страдание. Он с наслаждением укоризненно покашлял.

— Право, что за выражения! — сказал он. — При девицах! Мисс Канди от ужаса в шоке. Мы должны возвысить твой дух, очистить твои чувства от скверны. Да, я побеседую с тобой о любви…