Пэлем Вудхауз - Так держать, Дживз !

- Слушаюсь, сэр.

Я прошёл по коридору, беззаботно насвистывая, и, открыв дверь, увидел перед собой тётю Агату собственной персоной.

- Ох! - невольно вырвалось у меня. - Здравствуй.

Если б я сказал ей, что уехал из Лондона и вернусь через несколько недель, она всё равно мне не поверила бы, поэтому я не стал врать.

- Мне необходимо поговорить с тобой, Берти, - заявило Проклятье нашей семьи. - Я крайне обеспокоена.

Она проплыла в гостиную и спланировала в кресло. Я шёл за ней следом, с тоской думая о чемоданах, которые Дживз укладывал в спальне. Само собой, ни о каком отъезде теперь не приходилось и мечтать. Я знал, с чем ко мне пожаловала тётя Агата.

- Только что от меня ушёл дядя Джордж, - сообщил я, чтобы помочь ей начать разговор.

- Я его видела рано утром. - Тётя Агата передернула плечами, выражая своё возмущение. - Он поднял меня с постели, чтобы сообщить о своем намерении жениться на какой-то непристойной девице из Южного Норвуда.

- Я имею информацию от cognoscenti, что она из Восточного Дульвича.

- Пусть из Восточного Дульвича. Какая разница? А кто тебе сказал?

- Дживз.

- Откуда, скажи на милость, об этом знает Дживз?

- В нашем мире мало такого, чего не знает Дживз, - проникновенно произнёс я. - Он знаком с невестой.

- Кто она?

- Официантка в ресторане <����Старые ребята>.

Я не сомневался, что моё сообщение произведёт эффект, и, как выяснилось, оказался прав. Моя родственница взревела, как корнуэльский экспресс, входящий в тоннель.

- Как я понял, тётя Агата, - сказал я, когда в ушах у меня перестало звенеть, - ты не хочешь, чтобы этот брак состоялся.

- Естественно, он не должен состояться.

- Тогда я знаю, что делать. Необходимо позвать Дживза и спросить его совета.

Тётя Агата вздрогнула, поджала губы и приняла позу grande dame старого regime.

- Ты собираешься обсуждать интимные семейные дела с твоим слугой? Надеюсь, ты шутишь.

- Ничуть. Дживз найдёт выход из положения.

- Я всегда знала, что ты идиот, Берти, - сообщила мне моя плоть и кровь, и температура в комнате сразу упала до трёх градусов по Фаренгейту, - но я предполагала, что у тебя сохранилась капля гордости, капля собственного достоинства, капля чести. Я думала, ты осознаёшь своё положение в обществе.

- Ну, ты ведь помнишь, что сказал по этому поводу поэт Бернс.

Она бросила на меня свой знаменитый взгляд, и я прикусил язык.

- Совершенно очевидно, - заявила тётя Агата, - нам следует предложить этой девице деньги.

- Деньги?

- Безусловно. За твоего дядю не в первый раз приходится давать откупного.

Некоторое время мы сидели молча, предаваясь грустным размышлениям. В нашей семье всегда предаются грустным размышлениям, когда речь заходит о первой любви дяди Джорджа. Я тогда был слишком молод, чтобы принимать участие в семейном совете, но с тех пор я слышал эту романтическую историю много раз, в частности, от самого дяди Джорджа. Он очень любит рассказывать её в мельчайших подробностях, иногда дважды за вечер, когда выпьет лишнюю рюмку. Девушка была буфетчицей в <����Крэйтерионе>, а он тогда ещё не имел титула. Её звали Мод, и он был от неё без памяти, но семья и слышать не хотела о браке. Родитель запустил руку в чулок, и всё было кончено. Короче, душещипательная история, если вы понимаете, что я имею в виду.

План тёти Агаты мне не понравился.

- Делай, конечно, как знаешь, - сказал я, - но ты сильно рискуешь. Во всех романах и пьесах люди, которые предлагают в подобных ситуациях деньги, остаются в дураках. Она выпрямляется во весь рост и смотрит на них чистым, ясным взором. Симпатии зрителей всегда на стороне девушки. Был бы я на твоём месте, я бы не торопился. Природа возьмёт своё.

- Я тебя не понимаю.

- Сама подумай, как выглядит дядя Джордж? Он не Грета Гарбо, смею тебя уверить. Ну и пусть девушка смотрит на него, сколько ей вздумается. Я изучал человеческую натуру, тётя Агата, и, можешь не сомневаться, знаю, о чём говорю. Нет такой женщины в мире, которая, глядя каждый день на дядю Джорджа в облегающем фраке, не дала бы ему от ворот поворот. Кроме того, невеста каждый день видит его во время еды, а когда дядя Джордж с головой зарывается в тарелку:

- Если тебя не затруднит, Берти, будь так любезен, сделай милость, прекрати пороть чушь.

- Как скажешь, тётя Агата. Но всё равно я считаю, ты попадешь в ужасно неловкое положение, когда начнёшь предлагать девушке деньги.

- Я не попаду в неловкое положение. Деньги предлагать будешь ты.

- Я?!