Пэлем Вудхауз - Так держать, Дживз !

Старик Блуменфилд с шумом втянул в себя воздух.

- Мне тоже так казалось, - дрожащим голосом произнёс он, - но теперь я понял, что ошибался. Выпустите меня отсюда, это всё, о чём я прошу.

Я услышал шаги, и через некоторое время входная дверь захлопнулась. Я выбрался из-за дивана. От долгого пребывания в неудобной позе у меня ломило тело, и я был рад вновь очутиться на свободе. Вскоре в гостиную вплыл Дживз.

- Он уже ушёл, Дживз?

- Да, сэр.

Я одобрительно посмотрел на находчивого малого.

- Одна из твоих лучших выдумок, Дживз.

- Благодарю вас, сэр.

- Одного я никак не могу понять: с какой стати он пришёл именно ко мне? С чего он взял, что это я украл у него собаку?

- Я позволил себе вольность, сэр, дать мисс Уикхэм совет. Я рекомендовал ей сообщить мистеру Блуменфилду, что она видела, как вы забрали пса из его номера. Тот факт - вы о нём упоминали, сэр, - что её могут счесть соучастницей преступления, не ускользнул от моего внимания. Я не сомневался, что откровенность мисс Уикхэм будет высоко оценена мистером Блуменфилдом и поможет ей подписать контракт.

- Понимаю. Риск, конечно, был, но риск оправданный. Да, более или менее оправданный. Что это у тебя в руке?

- Банкнот в пять фунтов, сэр.

- А, тот, что я тебе дал?

- Нет, сэр. Я получил его от мистера Блуменфилда.

- Что? С какой стати он дал тебе пятёрку?

- Мистер Блуменфилд великодушно подарил мне пять фунтов, сэр, после того как я вручил ему собаку.

У меня отвалилась нижняя челюсть.

- Ты: ты:

- Нет, сэр, не Макинтоша. Макинтош в настоящий момент находится в моей спальне. Я отдал мистеру Блуменфилду животное той же породы, которое купил в магазине на Бонд-стрит, пока вы находились в гостинице. Только любящий глаз может отличить одного абердинского терьера от другого, сэр. Мистер Блуменфилд, к счастью, не заметил подмены.

- Дживз, - сказал я, и, не боюсь признаться, в голосе моём слышались слёзы, - ты единственный и неповторимый.

- Благодарю вас от всего сердца, сэр.

- Только потому, что голова у тебя имеет выпуклости в самых неожиданных местах, и поэтому ты соображаешь в два раза быстрее двух самых толковых деятелей в мире, счастье, можно сказать, улыбнулось всем и каждому. Тётя Агата в выигрыше, я в выигрыше, Уикхэмы, мать и дочка, в выигрыше, Блуменфилды, отец и сын, в выигрыше. Куда ни посмотри, большая часть человечества в выигрыше, и всё благодаря тебе, Дживз. Если кто-нибудь подумает, что я оцениваю твои услуги в какую то жалкую пятёрку, я не смогу смотреть людям в глаза. Надеюсь, тебе пригодится ещё одна?

- Благодарю вас, сэр.

- А ещё?

- Большое спасибо, сэр.

- Не откажешься от третьей, на счастье?

- Ну, что вы, сэр, исключительно вам признателен. Простите, сэр, мне кажется, звонит телефон.

Дживз вышел в холл, и я услышал, как он говорит: <����Да, мадам>, <����Конечно, мадам>, и всё такое. Затем он вернулся.

- Миссис Спенсер Грегсон просит вас к телефону, сэр.

- Тётя Агата?

- Да, сэр. Она звонит с вокзала <����Виктория>. Миссис Грегсон выразила желание поговорить с вами о Макинтоше. Насколько я понял, сэр, она хочет услышать из ваших уст, что с малышом всё в порядке.

Я поправил галстук. Я одёрнул полы фрака. Я выпустил манжеты из рукавов. Я чувствовал себя на все сто.

- Подай мне телефон, - сказал я.

ГЛАВА 6

Произведение искусства

Я сидел за ленчем у тёти Делии и, несмотря на то, что Анатоль, её выдающийся повар, превзошёл себя, должен честно признаться, каждый кусок застревал у меня в горле. Понимаете, мне надо было сообщить тёте Делии плохие новости, и мысль об этом лишила меня аппетита. Я знал, что, выслушав меня, она не обрадуется; а когда тётя Делия чем-то недовольна, ей не приходит в голову скрывать свои чувства, и она выражает их как женщина, большую часть жизни проведшая в седле и обожающая охоту.

- Тётя Делия, - сказал я, набравшись храбрости.

- Чего тебе?

- Ты помнишь о круизе?

- Да.

- 0 круизе, в который ты собиралась отправиться?

- Да.

- 0 шикарном круизе по Средиземному морю на твоей яхте? Помнишь, ты меня на него любезно пригласила, а я с радостью принял твое приглашение?

- Послушай, тупица, чего ты хочешь?

Я прожевал очередную порцию cotelette-supreme-aux-choux-fleurs и сообщил ей неприятную информацию:

- Мне очень жаль, тётя Делия, но я не смогу к тебе присоединиться.

Как я и предполагал, она уставилась на меня вытаращенными глазами.

- Что?!

- Прости, но не смогу.

- Ты, жалкий, несчастный олух царя небесного, в каком это смысле ты не сможешь ко мне присоединиться?