Пэлем Вудхауз: Жасминный домик

- Ну-с, Родмен, - сказал Мак-Киннон. - Проддер и Виггс приняли ваши условия. Я хотел вам об этом написать, но получил вашу телеграмму. Пришлось-таки мне с ними повозиться, но мы сошлись на двадцати процентах с первого издания, двадцати пяти - со второго и двухстах фунтах аванса в день выхода из печати.

- Хорошо, - рассеянно сказал Джемс. - Хорошо. Кстати, Мак, вы помните мою тетку, мисс Лейлу Мэй-Пикней?

- Еще бы, я всю жизнь был ее агентом.

- Тогда вы должны знать, что за дребедень она писала.

- Автор, - нравоучительно сказал агент, - который получает двадцать тысяч в год, дает товар, а не дребедень.

- Ну, словом, вы знаете ее?

- Еще бы.

- Умирая, она оставила мне пять тысяч и виллу "Жасминный домик", где я теперь и живу. Мак, вы верите в заколдованные дома?

- Нет.

- А вот я утверждаю, что "Жасминный домик" заколдован.

- Вашей теткой? - удивился Мак-Киннон.

- Да, насыщен ее влиянием! Над этим местом тяготеет заклятие... миазмы сентиментальности. И всякий, входящий туда, пропитывается насквозь этими ядовитыми испарениями.

- Какая ерунда!

- Вовсе не ерунда!

- Неужели вы серьезно верите, что...

- Хорошо, как вы относитесь к такому факту? Каждый раз, когда я сажусь писать, немедленно появляется девушка.

- В комнате?

- В романе, черт подери!

- Да, да, Родмен, - покачал головой Мак-Киннон, - для вашего романа девушки определенно вредны. Они обесцвечивают все действие.

- Сам знаю. И вот мне ежедневно приходится изгонять оттуда это ужасное существо. Мак. Смазливая девчонка с гнусной улыбкой! Сегодня утром она пыталась залезть в колодец, куда таинственный прокаженный запрятал Лестера Гэджа.

- Быть не может!

- Факт! Мне пришлось переписать три страницы, чтобы избавиться от нее. Известно ли вам. Мак, что в настоящее время я окружен нитями дьявольского заговора всех романов, когда-либо написанных моей, к счастью, покойной теткой? С каждым днем, по мере продвижения моей книги, я все яснее и яснее вижу, что у нее обязательно будет благополучный конец! Неделю назад у моих дверей автомобиль сшиб девицу, и мне пришлось поместить ее у себя. И с каждым днем я все больше убеждаюсь, что рано или поздно я попрошу ее выйти за меня замуж!

- Не делайте этого! - возопил Мак-Киннон, убежденный холостяк. - Вы слишком молоды для женитьбы.

- Как Мафусаил, - ответил Родмен. - Но все равно я знаю, что этим дело кончится. Миазмы проклятого дома пропитали меня. Я не могу сопротивляться той злой силе, что ведет меня к гибели. Сегодня утром, например, я обнаружил, что целую ее собачонку! - Что вы говорите?

- Правда! Конечно, я ее немедленно бросил. А вчера я промок до нитки, собирая букет цветов для девицы.

- Родмен!

- Факт! Я положил букет у ее дверей и побрел вниз, дергая себя за волосы, не понимая, как это случилось. В передней наскочил на румяную экономку. Она благосклонно смотрела на меня, и черт меня побери, если она не бормотала: "Пошли, Господи, счастья влюбленным!"

- Почему вы не уедете отсюда?

- Тогда я потеряю пять тысяч.

- Гм, - задумчиво сказал Мак-Киннон.

- Очевидно, эманации теткиных мыслей впитались во все предметы и в стены дома и давят и порабощают волю всякого, кто туда попадает. Здесь, несомненно, какое-то четвертое измерение. Мак. Мак-Киннон презрительно улыбнулся.

- Ерунда, - сказал он. - Просто вы заработались, дружище! Вот вы увидите, что ваша отравленная атмосфера на меня никак не подействует.

- Потому-то я и просил вас приехать. Я надеюсь, что вы разрушите наваждение.

- Постараюсь, - обещал Мак-Киннон.

За столом Мак-Киннон мало говорил - он вообще был молчалив во время еды. Джемс замечал, что он украдкой посматривает на девушку, которая уже поправилась и могла спускаться в столовую, но он ничего не мог прочесть на хмуром лице агента. Солидность и невыразительность его лица, однако, внушали еще надежду Джемсу.

- Ах, право, вы мне принесли облегчение, - говорил Джемс, провожая агента через сад. - Я чувствую, что могу положиться на ваш здравый смысл. Атмосфера дома изменилась после вашего визита.

Мак-Киннон с минуту молчал, погруженный в собственные мысли.

- Родмен, - сказал он, влезая в автомобиль. - Я думал над вашим предложением - ввести в "Тайну девяти" любовную интригу. Я думаю, что вы правы! Для романа она необходима. В конце концов, что в мире выше любви? Ах, любовь, Родмен, самое прекрасное слово во всем словаре! Родмен, введите туда чудную чистую девушку, и пусть она выходит замуж за Лестера Гэджа.

- Ну, это дудки, - мрачно ответил Джемс. - Если она влезет в роман, то я дам ей в мужья таинственного прокаженного, и никого другого! Но, Мак, я вас не понимаю...