Бертольд Брехт - Мамаша Кураж и ее дети (Перевод Б Заходера и Вс Розанова)

Солдаты выводят из дома старого крестьянина и его сына, молодого парня.

Прапорщик (указывает на фургон, из которого выглядывает Катрин). Там еще одна.

Солдат выволакивает Катрин из фургона.

Кто еще у вас живет?

Крестьяне. Это наш сын. - А она немая. - Мать ее в город пошла за товаром. - Пока беженцы все дешево продают. - Они люди дорожные. Маркитантка мать у нее.

Прапорщик. Предупреждаю - соблюдать спокойствие. Никакого шума, иначе пика в глотку. Проводника мне! Показать тропу в город. (Указывая на парня.) Ты, подойди!

Парень. Я никакой тропы знать не знаю.

Второй солдат (ухмыляясь). Он никакой тропы знать не знает.

Парень. Я католикам не пособник.

Прапорщик (второму солдату). Пощекочи его пикой!

Парень (его поставили на колени и приставили к груди пику). Хоть приколите - не пойду!

Первый солдат. Он у меня сейчас образумится. (Подходит к хлеву.) Две коровы, один вол. Слушай, ты, коли не образумишься, всю скотину перережу!

Парень. Скотину не трожь!

Старуха (плачет). Господин капитан! Пожалейте скотинку нашу, мы без нее с голоду помрем.

Прапорщик. Пропала ваша скотина, если он будет упрямиться.

Первый солдат (старику). С вола начну.

Парень (старику). Идти?

Старуха кивает.

Поведу.

Старуха. И дай вам бог здоровья, господин капитан, что вы нас пожалели. (Продолжает рассыпаться в благодарностях, но старик делает ей знак, чтобы она замолчала.)

Первый солдат. Не знаю я их, что ли! Скотина им дороже головы!

Парень, прапорщик и солдаты уходят.

Старик. Хотел бы я знать, чего они затеяли. Добра не жди.

Старуха. А может, просто лазутчики. Ты куда?

Старик (приставляет к стене лестницу и взбирается на крышу). Погляжу, есть с ними войско или нет. (Сверху.) У-у-у-у! Лес-то весь словно ожил! До самой каменоломни все шевелится! И на просеке латы блестят. Пушку подкатили! Да тут целый полк, а то и больше! Боже, смилуйся над городом и всеми, кто там есть!

Старуха. Свету в домах не видать?

Старик. Нет, спят. (Слезает.) Возьмут город - всех перережут.

Старуха. Часовой ведь есть, заметит.

Старик. Да, видно, часового на сторожевой башне они уже прирезали, а то бы он в рог затрубил.

Старуха. Будь нас побольше...

Старик. Ты да я, да эта немая...

Старуха. Стало быть, ничего не можем, говоришь?

Старик. Ничего.

Старуха. Нам ночью до города не добежать...

Старик. По всей горе ведь их полно. Кабы мы знак могли подать...

Старуха. Это чтобы и нас тут же прикончили?

Старик. Да уж, видно, ничего не поделаешь.

Старуха (Катрин). Молись, убогая, молись! Ведь поделать мы ничего не можем. Сила-то у них какая! Молись, коли говорить не можешь. Никто тебя не слышит, а господь услышит. Я тебе подсоблю.

Все опускаются на колени. Катрин позади.

Отче наш, иже еси на небеси, услышь мольбу нашу - не дай погибнуть городу и всем, кто там есть. Они спят и ничего не ведают. Разбуди их, пусть встанут, на стены городские подымутся и увидят вражью силу, как она на них из лесу идет и с гор, с мечом и огнем. (Обернувшись к Катрин.) Защити мою мать старуху, чтобы часовой не спал, пусть проснется, а то поздно будет. И зятя нашего спаси и сохрани. Он тоже там в городе, четверо малых детей с ним. Не дай им погибнуть, младенцам невинным. (Снова, обернувшись к Катрин, которая стонет.) Старшенькому семь, а одному еще и двух нет.

Катрин подымается. Она вне себя.

Отче наш, услышь нас! Кто поможет, кроме тебя! Ведь силы у нас нет и мечей нет. Мы в руце твоей, и скотина тоже, и все хозяйство, и город тоже в руце твоей, а враг уже под стенами, и числа ему нету.

Катрин незаметно забирается в фургон, что-то достает оттуда, прячет под

передник и по приставной лестнице влезает на крышу.

Смилуйся над детьми, пожалей невинных младенцев, и стариков немощных, и всякую тварь.

Старик. И отпусти нам долги наши, яко же и мы отпускаем должникам нашим. Аминь.

Катрин, сидя на крыше, достает из-под передника барабан и начинает в него

бить.

Старуха. Свят-свят! Что это она?

Старик. Рехнулась девка!

Старуха. Стащи ее оттуда, живо!

Старик подбегает к лестнице, но Катрин успевает втащить ее на крышу.

Погубит нас она!

Старик. Сейчас же перестань, калека несчастная!

Старуха. Католиков на нас накличешь!

Старик (поднимая камень). Я тебя камнями побью!

Старуха. Пожалей нас! Неужто души в тебе нет! Пропали мы, коли они вернутся. Порубят они нас!

Катрин неподвижным взглядом смотрит вдаль, на город, и продолжает бить в

барабан.

(Старику.) Говорила я тебе: не пускай ты этих бродяг на двор. Им и горя мало, что у нас последнюю скотину угонят!