Прежде всего, образы гонимых, преследуемых жертв утратили здесь свою однозначность, приобрели все элементы полнокровного человеческого характера. И это — отнюдь не просто удача художника, а принципиально новое отношение писателя к негру — человеку, поставленному в положение жертвы. Если раньше Колдуэллу было совершенно безразлично, что за человек Сонни Кларк или Ганус Бейзмор — ему важна была только их невиновность в приписываемом им преступлении, — то уже Лоуэна Нели в «Дженни» и в еще большей мере Джозина Мэддокс и Харви Браун в «Ближе к дому» носят в себе черты сильных, честных и мужественных людей. Больше того, они в человеческом плане значительно превосходят тех белых, которые поднимают на них свою руку, и даже тех, кто, казалось бы, и против их преследований, тех, кому вроде бы и жаль именно этих негров; превосходят, к тому же не будучи превращены художником в ходячие манекены человеческих добродетелей. Эти образы выписаны рукой мастера, видящего их глазами настоящего человека. В этом одно из существенных отличий тех книг, которые сейчас стали достоянием и русских читателей.
Вторая принципиально новая черта, свойственная — не убоимся этого громкого слова — качественно новому этапу в творчестве Колдуэлла: социальная заостренность конфликта, попытка разглядеть за тщательно оберегаемыми традициями расового неравенства экономическую заинтересованность правящих классов в сохранении этих традиций, их панический страх перед потерей тех колоссальных доходов, которые обеспечивает им существование негритянских гетто в городах и городках Америки, а вовсе не только дешевая рабочая сила на плантациях Юга, откуда, кстати сказать, в последние годы идет мощный приток негритянского населения в крупные промышленные центры страны.
Фигура Дэйда Уомека, разбогатевшего на эксплуатации жилищ в негритянском гетто городка Сэллисоу в штате Джорджия, где происходит действие романа «Дженни», и занявшего благодаря концентрации в его руках больших капиталов ключевые позиции в городе, ставшего его незримым, но безраздельным владыкой, — большая удача Колдуэлла.
О незаурядной меткости взгляда художника говорит и образ судьи Рэйни. Он по-своему человечен, честен и в общем довольно симпатичен. Но в нем настолько прочно укоренилась уверенность в незыблемости издавна привычных устоев жизни, неспособность противодействовать забравшим власть Уомекам и безоговорочно преданным им шерифам и их подручным, что самая мысль о неподчинении кого-то из простых горожан распоряжениям властей пугает его, кажется ему чем-то ужасным. Без нажима, несколькими скупыми штрихами Колдуэлл показывает зарождение в душе судьи Рэйни доброй зависти, с которой он наблюдает решимость жалостливой и бесхитростной Дженни во что бы то ни стало отстоять свое человеческое право жить так, как велит ей собственная совесть, не отказывать в приюте честной и способной девушке Лоуэне, приехавшей в Сэллисоу в поисках работы: ведь Лоуэна не может устроиться в городке по одной-единственной причине, что в ее роду — люди то ли индейской, то ли негритянской крови. По этой причине перед ней оказываются закрытыми двери всех контор, а домовладельцы не могут — по исконным неписаным законам — сдать ей комнаты нигде, кроме как в негритянском квартале городских трущоб, с эксплуатации которых стрижет купоны Уомек. Когда же Дженни принимает непреклонное решение пренебречь угрозами агентов Уомека и приютить у себя девушку, грязные руки подручных Уомека безжалостно поджигают дом Дженни, где в пламени пожара гибнет уснувшая после бесплодных поисков работы Лоуэна.
Так, после многих лет молчания о преследованиях, которым подвергаются в «демократической» Америке не только негры, но и их защитники, Эрскин Колдуэлл по-новому подходит к теме расового неравенства. Хотя случаи открытой расправы оголтелых линчевателей с запуганной жертвой преследований и не отошли еще в область предания, они стали ныне более редкими, нежели два-три десятка лет назад, когда писался рассказ Колдуэлла «В субботу днем» и роман «Случай в июле». Однако негры и люди смешанной крови и по сегодня живут в США как граждане последнего сорта, то и дело испытывая на себе проявления расизма. Белые же американцы, даже те из них, кого не коснулись бактерии расистской чумы, чаще всего безучастно смотрят на происходящее вокруг, оставаясь сторонними наблюдателями даже тогда, когда им стыдно за своих злобствующих соотечественников.
Читать дальше