Юлия Лавряшина - Невозможная музыка

— Погони, вроде, нет.

— Именно это ты и обещала.

— Я надеялась. А здесь красиво. Розовое и зеленое. Камни почти белые.

Он отозвался как-то неодобрительно:

— Ты способна замечать все это?

— Сашка считает, что мне нужно попробовать писать…

— Что писать? Картины? Ты умеешь рисовать?

— Прозу. Ему нравятся мои письма.

— Ты что, плачешь?! — Игорь обернулся только на секунду, потому что дорога уже шла в гору.

Лилька громко втянула воздух:

— Нет, это… Ничего.

Помолчав, он сумрачно предложил:

— Если хочешь, поедем в город. Может, он и не улетел еще. Я поговорю с ним. Пусть ударит меня, если это поможет.

— Он спас вас! — выкрикнула Лилька, едва удержавшись, чтоб со всей силы не ударить по его крупному затылку. — Неужели вы ничего не поняли? Он же любит вас! Отец его предал, и вы тоже… Как он справится с этим?

— Заткнись, ради бога! — раздраженно бросил Игорь. — Можно подумать, это я был инициатором. Ты забыла уже, как все произошло?

Она с вызовом бросила:

— А как? Есть хоть, что вспомнить?

Лильке показалось, что в машине еще сильнее запахло бензином, будто она задымилась от злости хозяина. Дожидаясь, пока Игорь хоть что-нибудь ответит, Лилька с тоской подумала, что если они поселятся вместе, то через день один из них придушит другого. И будет прав.

— Барахлянские из нас любовники, — проговорил Игорь, когда она уже перестала ждать. — Знаешь, из-за чего мы так злимся? Я, по крайней мере… Потому что не знаю, какие нам с тобой установить отношения. Не думаю, что мы снова… сможем…

— Я тоже не думаю, — подхватила Лилька.

Даже через зеркало стало заметно, как он просиял.

— Правда? Наверное, так лучше.

— Лучше. Давайте вообще не вспоминать об этом? Может, это не так уж сложно?

— Я всегда знал, что ты — с головой, — одобрительно отозвался Игорь. — Наверное, и это тоже у тебя получится.

— Что — это? — не поняла Лилька.

Он удивился так, будто именно об этом они и говорили:

— Как это — что? Писать. Знаешь, а в моей хибаре найдется пачка бумаги…

"Я уже забыла, какой здесь воздух. Он отвлекает на себя внимание, и все время думаешь, как хорошо просто дышать. В городе этого ощущения нет", — зачерпнув ледяной воды, Лилька зачем-то смочила соседний камень, и тот из белесого стал темным. Как бы обыграть это в репризе? Белый человек превращается в темнокожего… Смешно? Нисколько. Придумывать номера получается только у Игоря. Что он будет делать, если его и вправду уволят из цирка? За это могут уволить? Лилька знала, что среди цирковых полно сумасшедших, только вот государство не уличило их в этом…

Незаметно повернув голову, она скосила глаза. Игорь все еще возился с посудой после завтрака. Он вызвался это сделать, потому что кашу варила Лилька, а ему так хотелось установить подчеркнуто партнерские отношения. Спустившись вниз по течению, Игорь тер тарелки песком, на ее взгляд — слишком уж старательно, ведь в каше даже не было масла. Хорошо хоть завалялись крупа и соль.

Он стоял на коленях, и в его согнутой спине было столько незнакомой Лильке покорности, что она решила: "Он не просто тарелки отскребает. Для него это, как эпитимия. Только разве этим искупишь?"

На секунду задумавшись, стоит ли сообщать ему, куда идет, Лилька поднялась и, перешагивая с валуна на валун, направилась к тем скалам, где однажды Сашка исчез прямо у нее на глазах. А потом вернулся… Ее с вечера будоражила мысль, что если она доберется до той пещеры, опять может произойти что-то необыкновенное. Вдруг… вдруг он вернется снова?

Игорь не окликнул, хотя не мог не услышать ее шагов. "Ему наплевать", — эта мысль оказалась горьковатой, как Лилька не убеждала себя, что ей тоже, в общем-то, наплевать. Так и было бы, если б ей удалось как-нибудь отфильтровать свою память, оставив только Сашку. Но пока она еще слишком хорошо помнила, как тряслась ее рука, потянувшаяся к лицу Игоря. И как захотелось стиснуть складку его кожи, как цепляются за одежду, норовя порвать. Что произошло с ним в тот день? Почему Лилька не ощутила того защитного экрана, которым Игорь всегда отгораживался от нее? И сразу стало страшно: сейчас все случится… Зачем?

В его движениях была пугающая жадность изголодавшегося. Лилька тогда потрясенно подумала: "Наташа хоть спит с ним?" Ей все время казалось, что в ее теле сломается какая-нибудь косточка, так он мял ее и крутил, словно они были гимнастами, а не клоунами. Было больно, и это быстро отрезвило Лильку, привыкшую к струящейся по телу Сашиной нежности. Все было не так…