Юлия Лавряшина - Невозможная музыка

"Вернулся бы… Если б захотел", — Саша отошел к высокому старому буфету и достал с нижней полки уже начатую пачку рафинада.

— Возьмем?

— Весь? — оживилась Лилька.

— Нет, кусочек, — съязвил он. — Хотя и весь — куда? Отсыплем немножко. Попробовать хочешь?

Она воровато улыбнулась и проворно схватила с его ладони белый кубик. Щека у Лильки сразу же раздулась, всю физиономию перекосило на бок.

— Вот такой флюс и вырастет, если будешь много сладкого есть, — зловеще посулил Саша.

Хлюпнув слюной, Лилька виновато призналась, смешно шепелявя:

— А я люблю. Но у меня все равно только в одном зубе дырочка есть. Была то есть… Там, сзади. Дедушка говорит, что у моей мамы зубы такие же хорошие были. Он — мамин папа, я не говорила?

— Нет, — Саша протянул ей всю коробку. — Будешь еще? Бери, сколько хочешь.

Лилька выскребла из плотного ряда еще пару кусочков и положила на стол. Посмотрев на жалкий остаток, Саша мужественно сказал:

— А я вообще без сахара чай люблю. Ты там можешь съесть мою долю.

Перестав жевать, она с усилием сглотнула и уставилась на него с подозрением:

— Ты разве утром без сахара пил? Я же помню, ты ложкой звенел! Я еще подумала, какая она красивая. Я когда вырасту, тоже красивой посуды накуплю. Как у вас или у Иоланты… А ты все-таки с сахаром пил, теперь я точно вспомнила.

— Это я так, за компанию, — отмахнулся Саша. — Я же не девчонка, чтоб за сладким гоняться.

Это ее ничуть не обидело. Лилька никогда не сердилась на природу за то, что создана девочкой. В этом даже были свои преимущества, которые она уже обнаружила. Например, если у кого-то из соседей вдребезги разлетается окно, подозрение всегда падает на кого-нибудь из мальчишек, и начинают приставать к их родителям. Правда, если в таких случаях дело доходило до порки, Лилька все равно сознавалась. Дедушка ведь никогда ее не порол. Только вздыхал: "А следовало бы…"

— Он ведь жив, правда? — со страхом прошептала Лилька, начисто забыв о сахаре.

Сашка помрачнел:

— Маму никто не переубедит. Она даже слышать не хочет о том, что он умер. А я уже и не знаю…

— Ты о своем папе? — не сразу догадалась она. — А я о дедушке.

Темные брови мальчика тотчас разъехались, потом приподнялись, и он рассмеялся:

— Да твой-то дедушка, конечно, жив! Идиоты они, что ли, убивать его?

— Почему-то я его не вижу, — Лилька вздохнула. — Так, как я тебе говорила. Тебя вот видела, маму твою, а дедушку никак не могу.

— Это потому, что ты слишком стараешься. Нас же ты не пыталась увидеть! Это само собой произошло. А о нем ты все время думаешь, это тебе и мешает.

Она совсем погрустнела:

— Да вот я как раз не все время о нем думаю, даже самой стыдно…

— Думаешь-думаешь, — заспорил Саша. — Это тебе только кажется, что ты на что-то переключилась. А он все равно у тебя в голове. Я знаю такое…

Она вздохнула с легкой завистью:

— Ты вообще много знаешь…

— Думаешь, намного больше тебя? — ему захотелось, чтобы Лилька немедленно подтвердила это. Но в этот момент она вскрикнула:

— Мама пришла! — и тут же виновато исправилась: — Твоя мама.

Едва не сбив девочку, Сашка бросился к двери и, распахнув ее, прокричал:

— Ну что? Едем?

— Ни в одной больнице его нет, — у нее был взгляд провинившейся.

Бросив у порога мешок с палаткой, она быстро приблизилась и притянула Лильку, оцепеневшую в ожидании.

— Ничего, мы его найдем.

"Обнимаются, — с незнакомой обидой подумал Саша. — Прямо подружками стали…"

— Мы едем или нет?!

Оглянувшись через плечо, Наталья Викторовна мягко отстранила девочку и удивленно сказала:

— Конечно. Я же об этом и говорю.

— Я не слышу, что ты там говоришь! — огрызнулся Саша. — Вы же шепчетесь.

— Прости, пожалуйста, но мы вовсе не шепчемся. А ты предлагаешь орать на всю улицу? Сейчас зайдем за Иолантой и — на вокзал.

Лилька прямо задохнулась от радости и затрясла сжатыми кулачками:

— Я готова!

Сашке уже сделалось неловко за то, что он выставил себя таким дураком. Даже если Лилька и в самом деле на минутку вообразила, что это их общая мама, разве его это как-то обкрадывает? Разве мама способна хоть вполовину кого-то полюбить так же, как его? А Лилька, может, впервые лет за десять такое почувствовала…

Взвесив в руке палатку, Саша снова положил ее у порога и спросил, боясь взглянуть на маму:

— Так я одеваюсь?

— Давай, — она улыбнулась ему. — Знаешь, что мне сказали? Что в тех местах совсем нет комаров! Здорово, правда? Вот чего я больше всего боялась!