Юлия Лавряшина - Невозможная музыка

— Мы все неправильно решили.

Он помолчал, то ли раздумывая, то ли не зная, что ответить. Потом опять сказал:

— Спускайся.

— Ты тоже.

— Зачем?

— А мне зачем?

— Только не делай вид, будто мы с тобой все еще одно! — сердито прокричал Саша и стукнул ладонью по уступу.

Понимая, что бессильна доказать ему что-либо, Лилька прошептала:

— А разве нет?

— Я тебя не слышу, — сказал он уже без гнева.

— Я знаю, что не слышишь.

— Не надо искать в моих словах двойной смысл!

"Кажется, я опять его рассердила", — удрученно признала Лилька. Продолжая разговор через пропасть, Саша сдержанно заметил:

— По-моему, тебе просто хочется захапать всех вокруг. Чтобы все принадлежали тебе. А ты уж со временем разберешься, кто тебе нужен больше, а кто меньше. Я не помню, может, существует какой-то комплекс сироты?

— Не существует, — отрезала Лилька. — И я вовсе не собираюсь захапать тебя. Я просто испугалась.

— Просто ? Как всегда… Чего ты испугалась?

— Что ты уйдешь…

— Я уже ушел. Ты не заметила?

— Но не настолько!

— Как раз — настолько! Если между нами каких-то десять метров…

— Меньше…

— Это еще ничего не значит! На самом деле между нами гигантское расстояние.

— Нет! На самом деле, это как раз десять метров! Или меньше…

Они оба замолчали, и Лильке почудилось, что она слышит дыхание пропасти. Сделав шаг назад, она прижалась к сухим камням, от касаний которых стягивало ладони. Не придумав ничего лучшего, она сказала:

— Я видела твой мотоцикл. Никто его не стащил.

Саша отозвался с безразличием:

— Кто его мог тут стащить?

Внезапно ее осенило:

— А ты давно приехал?

— Давно. А что? Я не искал тебя в лесу, потому что решил, что ты уехала.

"Да я не про то!" — Лилька уже тихонько ликовала в душе.

— Ты давно здесь, но еще не ушел…

— Думаешь, это из-за тебя?

Лицо у него стало высокомерным и злым, каким делалось нечасто, но Лилька давно знала, что это всего лишь защитная маска. Выждав, Саша процедил:

— Думаешь, легко на это решиться?

— Ты не скажешь, что это из-за меня, я знаю.

— А у тебя зуд начнется, если я не дам тебе окончательно себя растоптать?

Это обидело ее всерьез.

— Ты считаешь, что я хотела всего лишь растоптать тебя?

Он отозвался насмешливо:

— Конечно же, нет, извини. Я совсем забыл о твоей неземной любви.

— Это так смешно?

— Смотря с чьей точки зрения.

"Он никогда не перестанет издеваться", — Лилька заставила себя проговорить ему в тон:

— Может, мы прекратим орать на всю планету и спустимся вниз? Мы с тобой похожи на двух взбесившихся орлов.

Он рассмеялся:

— Взбесившихся, это точно. Но не орлов.

Подумав, она решила спросить:

— А кого?

Саша отозвался так быстро, точно ответ уже был заготовлен:

— На двух посторонних, столкнувшихся в горах. Здесь море свободного места, а они что-то делят.

— Только не место…

— Нет? — он сделал изумленное лицо. — А похоже.

Лилька устало сообщила:

— Я спускаюсь. Если хочешь, чтоб я снова заблудилась, оставайся.

— Это нечестно, — холодно заметил он.

— А я не пионерка! Я не давала клятву быть честной.

— Это я уже понял.

Она ругнула себя: "Опять вляпалась! Что я не сказала бы, ему все удается перевернуть".

Не спросив, идет ли он вниз, Лилька начала спускаться, старательно глядя под ноги. Только сейчас она заметила, что до сих пор не встретилось ни одного горного жителя: ни ящерки, ни змеи… Если б ей удалось кого-нибудь поймать, это могло бы развеселить Сашу. Она печально возразила себе: "Вряд ли… Мне к нему уже не подобраться. Он опутал себя настоящей колючей проволокой. И пустил ток…"

Она не обрадовалась даже, когда заметила, как мелькнула Сашкина куртка — чуть позади, но все же поблизости. Оттого, что они спустятся вниз, уже ничего не изменится. В детстве они вместе поднимались, а теперь спускаются. Это совсем не то…

Спрыгнув с последнего камня, Лилька оглянулась, и встретила Сашин взгляд. Он показался ей не злым и не обиженным, но и нежности в нем не было. Ничего не было. У Лильки стало еще паршивее на душе: "Ему и вправду наплевать на меня?"

— Может, поедем ко мне? — неуверенно предложила она. — Заночуешь.

— На ни кем не оскверненном дедушкином диване? — спросил он без усмешки.

— Я просто подумала, что, может, тебе не стоит появляться там… какое-то время…

— Воображаешь, что они бегают по дому голыми и… — Саша оборвал себя и мрачно добавил: — Извини.