Людмила Уварова - Теперь или никогда!

Но никто ничего не знал. И прохожие спокойно проходили мимо будущего капитана дальнего плавания.

Первым возле школьного подъезда Егору встретился Алеша.

— А я ждал тебя, — сказал Алеша. — Пошли после уроков в кино, в «Октябре» идет «Штрафная площадка».

— Не знаю, — важно ответил Егор, — мне надо еще подумать.

Алеша с удивлением взглянул на него:

— Чего это ты такой сегодня?

— Какой «такой»?

— Фасонишь чего-то, сам не знаешь чего.

Егор медленно вынул из учебника конверт и показал Алеше.

— Вот, — небрежно сказал он. — Получил сегодня утром.

— Что это? — Алеша протянул руку. — Дай посмотреть.

— Успеешь. Прочти, откуда письмо.

— Ну прочел.

— А ты вслух.

— Ленинградское мореходное училище.

— То-то, — сказал Егор и засунул письмо обратно в учебник.

Прозвенел звонок.

— Пошли, — сказал Егор.

— Дай прочитать.

— Потом.

— А что тебе пишут?

— Много чего пишут.

— А все-таки?

— Пойдем скорее, опоздаем!

К началу первой перемены уже весь класс знал о том, что Егор получил письмо из мореходного училища.

Как обычно, на перемене все выскочили во двор, ребята окружили Егора, и каждый считал своим долгом поглядеть на конверт, потрогать его и даже понюхать.

— Ну, хватит, — решительно заявил Алеша. — Давай читай!

Егор медленно ответил:

— Это секрет. Когда-нибудь я расскажу все, а сейчас еще нельзя.

— Почему нельзя?

Егор пожал плечами.

— Я же сказал. Секрет. Военная тайна.

— Какая же военная тайна? Сейчас же не война!

Раздался звонок, и все побежали обратно в класс.

Был урок географии. Учительница Клара Петровна вошла в класс и сказала:

— Сегодня начинаем новый раздел.

— Покажешь или нет? — шепнул Алеша.

— После.

— Дай посмотреть. Жалко, что ли?

Егор помедлил, потом, словно бы нехотя, вынул конверт.

— Видишь?

— Дай почитать!

— Я сказал: после.

— Почему?

Оба настолько увлеклись разговором, что не заметили, как в классе вдруг наступила тишина. Строгий голос Клары Петровны прозвучал совсем близко:

— Дай мне письмо, Пушкарев!

Егор поднял голову. Клара Петровна стояла возле парты, за которой сидели он и Алеша.

Егор вздохнул и молча отдал конверт. Клара Петровна села за свой стол, раскрыла конверт, прочитала про себя письмо. Потом взглянула на Егора.

— Совершенно согласна с неизвестным мне товарищем Петуховым: надо хорошо учиться в школе, закончить десятилетку, а потом уже подавать заявление в мореходное училище!

Класс все еще молчал. Егор опустил голову, чувствуя, как у него пылают не только щеки и уши, но даже затылок, даже шея.

— Вот она какая тайна, — сквозь смех сказал Вася.

— Что за тайна? — спросила Клара Петровна.

— Он говорил, что письмо это — тайна, никто не должен знать этой тайны, кроме него!

— Пушкарев, встань, — сказала Клара Петровна.

Егор встал, упорно глядя вниз, в пол.

— Зачем ты говорил неправду? Почему это — тайна?

Уголком глаза Егор покосился на Алешу. Алеша смотрел на него с нескрываемой жалостью.

— Надо всегда говорить правду, особенно товарищам. Понял?

— Понял, — прошептал Егор.

В тот день после уроков все ребята дружно спели Егору:

— «Капитан, капитан, улыбнитесь…»

Егор убежал, но Алеша, верный друг, догнал его, сказал миролюбиво:

— Ладно, чего там…

Все забывается на свете, в конце концов и этот случай забылся со временем, но почему-то с той самой поры Егору расхотелось быть моряком.

Зато его одолевали всё новые желания. Он хотел стать художником, как его старший брат, но потом раздумал, потому что, кроме избушки с трубой на крыше, ничего не умел рисовать. Еще ему хотелось быть полярником, он мечтал о том, как в долгие, долгие полярные ночи, где-то на Северном полюсе, он сидит в палатке, окруженный собаками, и передает по радио на Большую землю поздравления с Новым годом.

А потом он раз и навсегда решил: буду писателем.

Это было самое большое его желание. Хотелось писать обо всем, что ни увидит: о дожде или о солнечной погоде, о друзьях и знакомых, о соседях по дому, об учителях и товарищах. И еще о своей собаке Кузе.

Он исписывал множество листов бумаги, но что бы ни писал, читал только одному человеку — Алеше. Больше никому другому. Даже старшего брата своего, Володи, он стеснялся. Хотя, может быть, если бы Володя хорошенько попросил его, он бы согласился почитать ему что-нибудь. Но Володя жил в другом городе, редко приезжал домой, а когда бывал дома, почему-то никогда не просил Егора почитать ему свои сочинения.