Пак Мингю - Коврижка

Я тут же захлопнул дверь и закрыл замок. Разбудил директора. Резко подскочив, директор стал нести какую-ту околесицу: мол, как же так, забыл в этом месяце перевести деньги. К своему стыду, я засвидетельствовал испарину на его лбу. «Я дико извиняюсь, но…» — и я поведал обо всем пришедшему в себя директору. Закурив, он сморщил лоб, как Дональд Дак. Неподалеку была мебельная фабрика, иностранные рабочие которой не могли несколько месяцев получить свою зарплату, слухи о чем взбудоражили весь район. И директор, и я сразу вспомнили эти слухи. «Пойдем посмотрим», — сказал директор, затаптывая окурок. Накинув дождевики и вооружившись деревянными брусками, мы обогнули заросли бурьяна и крадучись двинулись в обход озера. В темноте снова послышался шепот. По размокшей глине, по грязи мы карабкались вверх по дамбе, задумав обойти шепот сзади. Проскальзывая ногами в глиняном месиве, вместе с бледным желтком солнца мы грузно, грузно начали восхождение к вершине дамбы.

— Ё…

И у меня, и у шефа отвисли челюсти. Перед нами раскинулась совершенно неожиданная картина. Тук-тук-тук — по козырьку дождевика ударили мощные струи. Ё… — и дело было больше не в ливне, а в том мощном зрелище, которое нанесло свой удар под дождевики, что называется, в самую душу. Водохранилище было заполнено множеством уточек. Их было так много, что они закрыли собою всю поверхность озера, а ведь оно раздулось от дождя. Вверх-вниз — кивали они своими клювами, словно колония перелетных птиц, пережидающих ненастье на воде. Крепко сжимая бруски, мы медленно крались к совершенно незнакомому, но определенно нашему водохранилищу.

— Доброе утро.

Первыми заговорили они с нами, а не мы с ними. Незнакомые уточки несли на себе максимум по четыре, минимум по два пассажира. Все они были иностранцами. Заговоривший с нами мужчина был латиноамериканской наружности, однако обратился он к нам на чистом английском языке. Множество глаз следило за нами. Ё… да… как бы это… ваше приветствие… но… поэтому… еще… это не то… — и еще много других смыслов включал в себя ответ шефа на приветствие незнакомца, но звучал он просто: «Доброе утро». Мужчина широко улыбнулся. Почему бы и нет — мы тоже улыбнулись.

«Однако каким ветром вас сюда занесло? И откуда?» — Как торговый агент, шеф отлично шпарил по-английски. Вместо того чтобы ответить нам, мужчина перекинулся парой слов на испанском языке со своими соратниками. Видимо, он хотел заручиться их согласием. Его спутники кивнули головой. «Мы прибыли из Аргентины. Мы члены СГМЛУ, то есть Союза Граждан Мира на Лодках-Утках». — «На лодках-утках? Союз Граждан Мира?» — Лоб директора снова наморщился. Вылитый Дональд Дак, — подумал я. Аргентинцы тоже выглядели ошарашенно.

Нескольких аргентинцев мы пригласили к себе. Мы угостили их горячим кофе из автомата, чем несказанно их обрадовали. «Нас второй день терзает буря», — заговорил другой мужчина. Он был младшим братом того мужчины, который первый заговорил с нами, звали его Хуан. Старшего брата звали Хосе, представился он предводителем этого отряда. «Тайфун сбил нас с пути. Надеемся на вашу благосклонность». — «Вон оно что! Однако я ничего не могу понять». — «Должно быть, вы сильно удивились, но… — Хуан продолжил со всей серьезностью: — Мы направлялись в Китай. В поисках работы». — «Работы?» — «Да». — «Но что там за утки? И что за СГМЛУ?» — «А это… — снова открыл рот Хосе. — Разве нет людей… которые не могут позволить себе авиаперелет? Ведь даже на эконом-класс цены кусачие, к тому же до сих пор существует проблема с визой-шмызой. Вы понимаете?» Это… однако… поэтому… опять же… это же не то, — с таким выражением лица кивнул директор. Хосе просто негодяй, если он не считает, что нужны дополнительные пояснения.

«Вообще мы рабочие с фабрики „Грин бигфут“. Это глобальный производитель консервированных продуктов сельского хозяйства. Мой отец и дядя также работали на той фабрике. Но в один прекрасный день фабрику закрыли. Оказалось, что несколько лет назад американские хозяева построили новую фабрику в Китае. В один момент мы стали безработными. Сначала мы устраивали демонстрации, однако положение наше становилось все хуже, и в конце концов мы дошли до ручки. За какую только работу мы не хватались! Но со временем работы для нас становилось все меньше. И в конце концов мы были вынуждены погрузиться на лодки-утки. Лодки-утки…

Нас научил один перуанский друг». Хуан вновь перехватил слово: «В Аргентине рабочих мест стало мало, но в развитых или других развивающихся странах появляются новые отрасли, новые рабочие места. Вам это должно быть известно. Мы вынуждены перемещаться в эти страны. Но денег на самолет у нас нет. Но Фернандо, наш перуанский друг, который работал с нами на „Грин бигфуте“, он случайно открыл способ эксплуатации лодок-уток. На лодке-утке Фернандо отправился в Нью-Мексико и на тамошней фабрике прилично заработал. И вернулся. Именно он стал первым членом СГМЛУ». — «Вы говорите, что он вернулся. Но как?»