Аврора Гитри - Татуированные души

Я приклеиваю улыбку к лицу и изгибаюсь всем телом, не обращая внимания на глухое рычание тигра, преследующее меня со вчерашнего дня. С тех пор, как хищник появился вновь.

Ньям задевает меня плечом, проходя в дверь под руку с молодым, восхищенным фарангом, но я никак не реагирую. Я слишком сосредоточена на своем теле, выставленном напоказ людям, начинающим заполнять улицу. И когда Нет возвращается в зал с другим фарангом, красивым, как актер из фильмов, которые показывают на Сиам Сквере, я чувствую, что сделалась всемогущей. Потому что Нет оставила мне свой табурет. Докмай сидит на троне Нет, Докмай — королева, она великолепна. Докмай — победительница, на своем насесте она сразу расправляет крылья и бьет ими. И вскоре какой-то мужчина обращает на меня внимание и останавливается.

Азиат. Узкие глаза, слишком вытянутые для тайца. Атлетическое телосложение. Сильные руки, кажется, мягкие на ощупь. Я встаю, удерживая равновесие на каблуках. Я улыбаюсь ему. Так, как научила меня Нет. «Когда ты поймала клиента, ты должна дать ему почувствовать, что твое тело принадлежит ему. Другие не существуют. Ты предназначена для него. Для него, и больше ни для кого».

Я стараюсь следовать инструкциям. Азиат идет за мной в бар. Мое сердце сейчас выскочит из груди. Я испытываю гордость по поводу своего явного успеха и тревогу относительно следующего этапа операции. Выпивка, затем сексуальный акт.

— Следуйте за мной, — говорю я, и мой голос не дрожит.

Он подходит ко мне, но не прикасается. Он так близко, что, кажется, уже обнял меня. От него исходит такая сильная волна чувственности, что у меня кружится голова. И когда я вхожу в бар, ведя за собой клиента, я больше не испытываю страха. Я уже не боюсь ни ставших завистливыми взглядов девушек, ни их поднявшегося при моем появлении шепота. Ни злобных глаз Ньям. Он кажется им красивым, это точно. Быть может, слишком красивым для первого клиента, для первой ночи.

Я усаживаюсь вместе с ним за стойку. Сутенерша хлопочет за баром. Она улыбается, как мать, которая впервые видит зятя и изо всех сил пытается ему угодить.

— Что вы желаете выпить? — спрашивает она по-английски.

— Пиво, пожалуйста.

Мне нравится его голос, низкий и мягкий. Мурлычущий, не агрессивный. Я любой ценой должна ему понравиться.

— Как вас зовут?

— Юкио. А вас?

Секундное колебание. Какое имя назвать?

— Докмай. Я — Докмай.

— Красиво, — отвечает он, поднося к губам кружку с искрящейся жидкостью.

Молчание. Я наслаждаюсь комплиментом. Привлекательный мужчина, приехавший из чужой страны, находит меня и мое имя красивыми.

— Докмай, что ты хочешь выпить?

Старуха прекрасно видит, что я поддаюсь его чарам. Что я не возражаю против того, чтобы поменяться ролями.

Я беру себя в руки. Скрещиваю ноги, чтобы стать уверенной в себе, как Ньям, и отвечаю:

— То же, что и сударь.

Сутенерша опускает глаза, явно успокоенная.

— Вы в Бангкоке по делам?

Все вопросы, которые я задаю мужчине, подсказала мне Нет. Да и английскому меня выучила тоже она. Я говорю не так хорошо, как моя подруга. Поэтому понимаю не все из того, что рассказывает красивый азиат, поглаживая пальцами покрывшуюся влагой кружку. Но несколько слов я выхватываю, этого достаточно, чтобы понять, как и что. Он приехал в Таиланд работать. Компьютеры или что-то в этом роде. Ему нравится наша страна, хотя она и не очень похожа на его родину. Он открыл для себя Патпонг.

Он уже собирается уточнить, сколько времени продлится его пребывание в Бангкоке, как чья-то рука касается моего плеча.

— Фаранг уводит меня к себе, — шепчет Нет.

Я чувствую оттенок грусти в ее голосе. Татуированный не сдержал обещания. Он не пришел.

— Поздравляю. Крупную рыбу сегодня поймала. Завтра, когда приду, все мне расскажешь.

Я киваю и слежу, как она танцующим шагом идет к выходу вслед за торопящимся фарангом. Азиат тоже на нее смотрит. Он видит ее красоту, да и как не заметить? Но моя подруга еще не исчезла, а его взгляд уже вновь возвращается ко мне. Сначала он падает на мои губы, потом спускается к шее, задерживается на вырезе, вздымающемся от нарастающего желания. Затем его узкие глаза убирают бретельку блузки, чтобы увидеть трепещущую грудь.

— Можно вас пригласить к себе? — спрашивает он, пододвигая свою руку к моей.

Он еще не дотронулся до меня, а я уже горю. Первая же его ласка меня воспламенит.

— Нет, нельзя. Но у нас есть здесь очень удобные комнаты, — отвечает сутенерша вместо меня.