Теодор Драйзер - Финансист. Титан. Стоик. «Трилогия желания» в одном томе [сборник litres]

Батлер испытывал опасения по этому поводу. Его пугала возможность огласки. Тем не менее он хотел знать правду. Ему хотелось устрашить Эйлин, чтобы та осознала всю глубину своего падения.

В течение недели Олдерсон узнал, что Эйлин и Каупервуд посещают частный особняк, который, однако, выполнял совершенно иные функции. Дом на Шестой улице был настоящим борделем, но в своем роде он превосходил средние заведения подобного рода – четырехэтажный, построенный из красного кирпича с отделкой из белого камня, с восемнадцатью комнатами, обставленными с показной роскошью, но довольно чистыми. Он находился под особым попечительством, и туда допускались только клиенты, известные хозяйке или рекомендованные другими проверенными клиентами. Это гарантировало приватность, в которой нуждаются все незаконные романы. Обычной фразы «мне назначено» при условии знакомства с одной из сторон было достаточно, чтобы человека проводили в отдельный номер. Каупервуда там знали по его предыдущим визитам, и когда ему пришлось покинуть дом на Десятой улице, он направил Эйлин туда для продолжения тайных свиданий.

Узнав о характере заведения, Олдерсон сообщил Батлеру, что проникновение в такое место с целью найти нужного человека представляет большую проблему. Для этого требовался ордер на обыск, который было трудно получить. Силовое вторжение в большинстве случаев, когда бизнес владельцев противоречил общественным нравам, было достаточно легким, но иногда приходилось сталкиваться с ожесточенным сопротивлением обитателей дома. Единственным способом избежать такого противостояния было втереться в доверие к владелице заведения и щедро заплатить ей за молчание.

– Но в данном случае я не советую этого делать, – сказал Олдерсон Батлеру. – Судя по всему, она особенно дружелюбно относится к вашему подозреваемому. Несмотря на риск, будет лучше застигнуть их врасплох.

Он объяснил, что для этого необходимо иметь как минимум троих человек в дополнение к руководителю операции, которые, – после того как одному из них удастся проникнуть в прихожую, если дверь откроется после звонка, – быстро войдут следом и окажут ему поддержку. Следующим важным этапом был стремительный обыск, когда все служебные двери распахиваются и возможное сопротивление слуг подавляется численным преимуществом либо гарантией молчания. Иногда для этого требовались деньги, иногда применялась сила. Затем один из сыщиков, изображающий слугу, будет аккуратно стучаться в другие двери (Батлер и остальные будут находиться поблизости) и в случае ответа опознает нужное лицо. Если дверь не откроют при явном присутствии людей внутри, ее можно будет взломать. Дом стоял отдельно от остальных, поэтому оттуда можно было ускользнуть лишь через парадную или заднюю дверь, которые будут находиться под охраной. Этот план представлялся довольно рискованным, но, несмотря ни на что, эвакуацию Эйлин необходимо было сохранить в тайне.

Когда Батлер услышал все это, пренеприятная процедура заставила его понервничать. Когда-то он думал, что может просто поговорить с дочерью, не заходя в дом: заявить, что ему все известно, и она больше не может этого отрицать. Тогда он бы предоставил ей выбор между поездкой в Европу и отправкой в исправительное учреждение. Но ощущение дерзкой враждебности со стороны Эйлин и растущей враждебности в глубине собственного сердца заставило его склониться к другому методу. Он велел Олдерсону довести план до совершенства и поставить его в известность сразу же после того, как Эйлин или Каупервуд войдет в дом. Затем он приедет туда и с помощью сыщиков устроит ей очную ставку.

Это был неразумный и жестокий замысел как с точки зрения семейных отношений, так и с учетом перспектив «исправления». Насилие никогда не приводит к добру, но Батлер этого не понимал. Ему хотелось напугать Эйлин, чтобы пережитое потрясение заставило ее осознать чудовищность своего проступка. Он ждал целую неделю после того, как отдал распоряжение, и вот однажды днем, когда его нервы были напряжены до предела, наступила развязка. Каупервуд уже находился под обвинением и теперь ожидал суда. Эйлин время от времени приносила ему известия о том, как относится к нему ее отец. Разумеется, она не получала никаких свидетельств непосредственно от Батлера – он стал слишком скрытным в отношениях с ней и не собирался рассказывать, что он тщательно готовит окончательное крушение Каупервуда, – но кое-какие части его замысла становились известны Оуэну, который сообщал их Кэлламу, а тот в свою очередь простодушно делился ими с Эйлин. К примеру, так она узнала о возможной позиции ставленника Батлера, нового окружного прокурора, который регулярно приходил к нему домой или в контору. Оуэн рассказал Кэлламу, что Шэннон собирается приложить все силы, чтобы «посадить» Каупервуда, который, по мнению их отца, вполне заслуживает этого.