Карл Вурцбергер - Прежде чем увянут листья

— Ну и пакость! Нет, вы только посмотрите на это свинство! Приготовиться к хождению по лужам!

Согнувшись в три погибели, солдаты бегут к своим окопам, задевая рукавами стенки ходов сообщения, а там, где доски настила разбиты, их обдает брызгами, сапоги увязают в грязи так, что кажется, их уже не вытащить.

На стороне «противника» серое небо прорезают осветительные ракеты, вспыхивают огоньки выстрелов. Затем солдаты начинают выполнение упражнений. Пограничники отбивают атаку «противника», ликвидируют прорыв, когда тот временно вклинивается между ними и соседом слева, а затем переходят в контратаку.

Проходит всего несколько часов этого нелегкого дня, и солдаты чувствуют: никогда в жизни они не были такими мокрыми и грязными, как сейчас. С ветвей деревьев и с кустов за шиворот льются ручейки дождевой воды.

Мосс стоит, широко расставив ноги, встряхивает руками и бормочет, качая головой:

— Это же немыслимо! Неужели не найдется ничего пожевать?

Глезер, занимающий позицию рядом с ним, делает отрицательный жест.

— Можете глотнуть чая из фляги. Представьте себе, что полевая кухня разбита «противником», такое в бою случается.

— В самом деле?

Старшина пожимает плечами:

— Учения проходят в условиях, приближенных к боевым. Пограничник должен уметь вести бой и на пустой желудок.

Мосс глубоко вздыхает:

— Товарищи, чувствую, что у меня на месте желудка образуется дыра. А тут еще этот дождь!

— Я бы назвал его крайне неприятным обстоятельством, друг мой, — поправляет товарища Философ.

— Прекрати, — вздыхает Мосс.

Рошаль только качает головой, а Мосс снова вздыхает:

— Заткнулся бы ты, «крайне неприятное обстоятельство»! Лучше присядь на дно окопа и отдохни, прошу тебя.

— Поскольку влажность моих брюк примерно соответствует влажности почвы, я, пожалуй, воспользуюсь твоим советом, — невозмутимо отвечает Философ.

Вдалеке вверх по склону высоты, над которой виднеются башни макета разрушенного города, ползут наступающие танки. Хоть они и стреляют холостыми зарядами, земля вздрагивает даже здесь.

Цвайкант следит за танками прищуренным взглядом и невесело спрашивает:

— Неужели и нам придется иметь с ними дело?

Рошаль считает, что этого не случится:

— У них своя задача, а мы только воспользовались их полигоном для проведения наших учебно-полевых занятий.

Сержант Майерс, сидящий в траншее со своим отделением, пытается закурить сигарету, но обнаруживает, что спички в коробке размокли, головки их мнутся, как глина. Он оглядывается по сторонам и замечает командира отделения из первого взвода — тот курит, укрывшись под зеленым шатром стоящей неподалеку елки. Майерс подходит к нему, чтобы попросить огня, а когда намеревается вернуться на свое место, тот вдруг сообщает:

— Слышал новость? У твоего Лейтенанта роман с Фрайкамп.

Майерс непроизвольно хватает его за рукав и грубо спрашивает:

— Кто говорит? Откуда тебе это известно?

Тому, конечно, такой тон не нравится. Он бормочет что-то невразумительное и пытается вырвать руку, но Майерс держит довольно крепко и требовательно повторяет:

— А ну, давай выкладывай, что знаешь!

— В деревне болтают, будто видели, как он по ночам выходит из ее дома. Все может быть. Зря болтать не станут…

— Кто видел?

Сержант теряет терпение:

— Что это ты устраиваешь мне допрос? Мое дело сторона. Спроси у людей сам, если тебя это интересует. — Он вырывается из рук Майерса, и тому не остается ничего другого, как вернуться к своим солдатам.

Учебный бой тем временем продолжается.

Пограничники цепью бегут сквозь лесную чащу, уже не обращая внимания на то, что мокрые кусты и ветви хлещут их не переставая. Солдаты укрываются в траншеях, под ногами у них хлюпает грязь. Потом они вновь бегут, согнувшись, по ходам сообщения, пока моторы бронетранспортеров не завывают где-то за их спиной и не раздается команда «К машинам!».

Цвайкант так вымотался, что у него не хватает сил перебросить тело через борт в кузов и он растягивается во весь рост на мокрой земле, не успев зацепиться за руку, протянутую ему Вагнером. Колеса бронетранспортера приходят в движение, и Цвайканту не остается ничего другого, как присесть, защищая лицо от мощного фонтана грязи. Он бросается вдогонку за машиной лишь тогда, когда она уже отъезжает на порядочное расстояние.

Мосс нажимает кнопку сигнала, проведенного в кабину водителя, кричит:

— Стой!