Михаил Меньшиков - Письма к ближним

Я рассматривал парусинные сапоги г. Дышко. По-моему, одно великолепие. И легки, и прочнее кожи, и годятся (с суконными портянками) для зимы и для лета, и крайне дешевы. Но что же я понимаю в сапогах? Сознаюсь, немного, и упомянул о г. Дышко лишь для того, чтобы привлечь чье-нибудь более авторитетное внимание. Раз артист сапожного дела работал столько лет над данной задачей, трудно предположить, чтобы у него ровно ничего но вышло.

Несколько больше, чем в сапогах, я понимаю, как бывший гидрограф, в геодезии, и тем интереснее был для меня изобретатель по этой части г. Тиле, посетивший меня на днях. Это тоже имеет связь с войной, и связь громадную. Г. Тиле – инженер дрезденского политехникума и фототопограф нашего министерства путей сообщения. Несколько лет тому назад он придумал гениально простой, удивительный прибор, который дает возможность снимать подробнейшие карты местности буквально в несколько минут. Идею прибора вы поймете сразу. На небольшом воздушном шаре или воздушном змее поднимают подвешенный к корзинке аппарат, состоящий из семи фотографических камер. Одна из них смотрит прямо вниз, шесть других – в разные стороны под углом в 30°. Тут же маленькие элементы и электрические провода. Круглый нивелир с капелькой ртути замыкает ток как раз в тот момент, когда прибор принимает горизонтальное положение. Все затворы мгновенно открываются, и снимок готов. Семь негативов, сложенные вместе, дают возможность получить ортогональную проекцию данной местности. При помощи особого перспектометра, если известны высота подъема и какое-нибудь расстояние внизу (базис), ничего нет проще определить действительное расположение местности. Снимки легко отбросить на экран в увеличенном виде; простой чертежник их легко и быстро перечерчивает в настоящий план. В подробности вдаваться не буду. Прошу обратить внимание вот на что. Самая слабая сторона нынешней войны – это разведочная служба, освещение местности. При всем геройстве наших охотничьих команд с неимоверными лишениями им все-таки не удается добыть сколько-нибудь ценных сведений о противнике. Что скрывается за соседней сопкой? Как расположены батареи? Где разбит лагерь? Где обоз? Откуда тянутся подкрепления и сколько их на глаз? Все это добыть страшно трудно. Но представьте себе, что вы имеете панорамограф г. Тиле, запускаете его на змее или на маленьком баллоне как раз над головой неприятеля – и через четверть часа вы уже знаете, что там за герой. Как вам это нравится? Аппарат действует даже в пасмурную погоду. Он дает вам сразу площадь от 40 до 100 квадратных верст, и если горизонт выходит слитым, зато местность внизу вся как на ладони. Аппарат легкий, фунтов 18, передвижение змея или баллона несложное, требует пары лошадей. Мне кажется, прибор прямо драгоценный и должен произвести переворот в топографии.

Да. Но здесь-то и подводный камень. Именно достоинство инструмента является проклятием для изобретателя.

Как? Переворот в топографии? Да ведь это бьет по карману целый мирок людей в разных ведомствах, живущих мензулой и астролябией. Наши съемки в разных ведомствах ведутся долгими десятилетиями и поглощают колоссальные средства.

Например, устья Волги: топографическое ведомство предложило министерству земледелия снять эти устья за 250 000 рублей в течение пяти лет, а г. Тиле своим аппаратом предлагает выполнить ту же работу за 30 000, и карты будут готовы через год. Впятеро скорее, и более чем в восемь раз дешевле, а уже о точности и говорить нечего. Точность «фотографическая». Казалось бы, чего еще? Инструмент г. Тиле, сокращая расходы по топографии на 80 проц., несомненно сбережет для казны многие сотни тысяч, может быть, миллионы рублей, но именно это и ставит ему смертный приговор.

С г. Тиле я беседовал три раза. И рассматривал его аппарат, снимки и целый ворох ученых докладов и записок по этому предмету. Право, эта тема годится для беллетриста. Надо иметь несокрушимую немецкую энергию, чтобы выдержать бесконечное сопротивление наших канцелярий. За эти пять лет прибор г. Тиле демонстрировался: 1) в учебном воздухоплавательном парке; 2) при докладе на VIII Съезде русских деятелей по водяным путям; при докладах: 3) в Императорском Русском географическом обществе; 4) в Техническом обществе, железнодорожном отделе; 5) в том же обществе в воздухоплавательном отделе; 6) в Московском геодезическом обществе; 7) начальнику и профессорам Академии Генерального штаба; 8) в топографическом отделе того же штаба; 9) великому князю Александру Михайловичу; 10) великому князю Петру Николаевичу; 11) комиссии при институте путей сообщения; 12) временной комиссии министерства путей сообщения по исследованию изобретений; 13) на Виленском съезде инженеров путей сообщения; 14) на Тифлисском съезде инженеров путей сообщения; 15) в Главном управлении торгового мореплавания и портов; 16) начальнику штаба 3-й армии ген. – лт Рузскому; 17) в собрании армии и флота (полковником Кованько); 18) в собрании гражданских инженеров (инженером Кобелевым); 19) в институте путей сообщения (инженером Прудниковым); 20) начальнику VIII спб. корпуса ген. Случевскому и пр. и пр.