Михаил Меньшиков - Письма к ближним

То, что я называю «узкою экономической политикою», позвольте пояснить примером. Ночевал я как-то в уездном городе у купца средней руки. Большой двухэтажный дом, лавка в рядах, лавка на базаре, кое-какая торговля льном. Люди не бедные во всяком случае. Но живут в грязном нижнем этаже, теснятся в трех комнатах, едят из одной деревянной чашки какую-то ботвинью со снетками. Я очень люблю бедную жизнь, но у бедняков, – а здесь я решительно не мог объяснить себе этой скаредности. На что ни взглянешь – последний сорт: стекла в окнах – пузырчатые, зеленые, крючки – ржавые, железные, обои грошовые, посуда – брак. В верхнем этаже целый ряд «парадных» комнат стоят пустыми – для гостей, для праздника. Копят деньги, копейка за копейкой; хозяева целый день на рынке, мерзнут зимой, не наймут лишнего приказчика. Да что приказчик! – не разрешат себе даже такой «роскоши», как постель без клопов. Во всем себя обгрызают, стесняют. Куда же идет экономия? А от времени до времени большак начинает пьянствовать, беситься, ездить по притонам, и вся экономия идет прахом. Отрезвившись, он опять засаживает себя в колодки и трясется над каждым грошом.

Мне кажется, целые страны бывают охвачены этой глупой скупостью. Она потому глупа, что крайне нерасчетлива. Из страха потерять маленькое люди теряют громадное – всю жизнь, которая проходит недостойно. Из страха разориться на столовых ложках и тарелках люди стесняют свою душу, свою энергию, замирают в самом источнике своей деятельности, и на неделании теряют бесконечно больше, чем приобретают на скопидомстве. Такою скряжническою, темною была средневековая Европа, если судить по остаткам жилищ, костюмов, утвари и т. п. Современные европейцы живут иначе. Свобода духа дает глубокую веру в себя. Сознание права жить дает сознание долга жить хорошо, по-человечески, великодушно в отношении себя и ближних. Раз изобретены удобства, как ими не пользоваться? Раз мир просторен, зачем жаться по подвалам и чердакам, по узким улицам, среди грязных, уродливых вещей, среди бедноты и невежества? И беднота, и невежество имели смысл до тех пор, пока не было ключей к богатству и знанию, но раз эти ключи в руках, не безумно ли не пользоваться ими, жить в унижении варваров и дикарей? И западный человек смело создает себе новую жизнь – светлую, просторную, изящную, проникнутую разумом и вкусом. У нас все еще считают за расточительность завести, например, хорошую школу, хорошую больницу, хорошую дорогу, освещение, и если заводят, то норовят как бы поплоше, подешевле. Но на Западе давно поняли, что самое дешевое в конце концов – самое дорогое, и нет мотовства хуже нищеты, обыкновенно праздной, обыкновенно только поедающей, как саранча, в то время как она могла бы кипуче работать и создавать. Работайте как следует – и вы никогда, если вы человек честный, не в состоянии будете истратить того, что заработаете. В то время как русский скаред-купец всю долгую жизнь дрожит над грошом и зевает, сидя в рядах, – совершенно как паук, поджидающий хоть плохого комарика, – западный человек строит себе чудные города, окруженные садами дворцы, обставляет себя лучшими условиями здоровья, живет одушевленной жизнью, причем богатство его не только не уменьшается, а растет, растет неудержимо, до степени невозможности исчерпать его никакою роскошью. Русский купец целые века находится под внушением узкой политики, в панике страха, недоверия к своим силам, недоверия, парализующего всю энергию, тогда как американец, немец, англичанин – они верят себе и ничего не боятся. «Мы бедны, мы не можем», – говорит русский. Западный же человек говорит: «Мы бедны, но мы можем», и не ошибается. Западный человек чувствует всю неизмеримость потенциальных сил человеческого духа, мы еще не чувствуем ее. Если мы бедны, мы ничего не видим впереди, кроме гибели, тогда как западный человек именно сквозь бедность свою и именно ею возбуждаемый видит близкое, несомненное весьма доступное богатство. Как Моисей ударом посоха вызвал источник для камня, западный человек знает достоверно, что одно прикосновение его души к природе в состоянии вызвать поток богатства, что богатство всегда вопрос только времени и охоты. Что говорить, нищета народная есть великий ужас, в нем гибнет наше великое племя. Но по существу своему, что такое нищета? Это чистый вздор, грубое недоразумение, ошибка всегда исправимая, стоит лишь поставить труд народный в правильные условия. Энергия того божественного существа, которое называется духом человеческим, может быть связана и сведена к нулю, но развязанная она творит поистине чудеса. Для нее решительно нет неосуществимых целей, нет для нее ничего несбыточного. Вы бедны. Работайте. Хорошо работайте. Работайте вовсю!