Дороти Паркер - Новеллы

Мистеру Дьюранту понравилось это выражение восхищения и благодарности. Он снисходительно погладил собачонку.

— Ну, сэр, что вы скажете, если мы предложим вам стол и кров? — спросил он. — Я считаю, что вы можете остаться. — Шарлотта вне себя от восторга стиснула руку брата, но оба они побоялись спугнуть свое счастье каким-либо необдуманным замечанием.

Из кухни вышла миссис Дьюрант, разрумянившаяся от последних священнодействий над отварной рыбой. На лбу у нее залегла беспокойная морщинка. Одна причина беспокойства миссис Дьюрант заключалась в обеде, другая крылась в собачонке, неожиданное появление которой внесло такой беспорядок в дом. Всякое событие, предварительно не предусмотренное в распорядке дня миссис Дьюрант, повергало ее в состояние человека, едва оправившегося от нервного шока. Руки ее начинали нервно подергиваться и, казалось, не в силах были остановиться.

Когда она увидела, как муж гладит собачонку, лицо ее просветлело. Присутствие матери ободрило детей, и они стали прыгать вокруг нее и кричать, что папа разрешил собачонке остаться.

— Ну вот, что я вам говорила! Ведь он у нас такой милый, такой добрый папа, — произнесла она тем тоном, к которому прибегают родители, когда случайно оказываются правы. — Все в порядке, папочка. Двор у нас такой огромный, что она нам не помешает. Она и впрямь кажется ужасно хорошей, маленькой…

Рука мистера Дьюранта, ласкающая собачонку, замерла, словно шея собаки внезапно раскалилась. Он выпрямился и посмотрел на жену, словно на незнакомого человека, который вдруг начал вести себя как-то странно.

— Она? — сказал он и переспросил еще раз, пристально глядя жене в глаза: — она?

Руки у миссис Дьюрант задергались.

— Видишь ли, — начала она, словно готовясь подробно перечислять извиняющие собаку обстоятельства. — Ну да, — заключила она.

Дети и собачонка с тревогой глядели на мистера Дьюранта, чувствуя, что происходит что-то неладное. Шарлотта принялась потихоньку хныкать.

— Замолчи! — резко повернулся к ней отец. — Я сказал, что собака может остаться, не так ли! Разве когда-нибудь ваш отец нарушал слово?

Шарлотта вежливо пробормотала: «Нет, папа», — но уверенности в ее голосе не чувствовалось. Однако, будучи ребенком с философским складом ума, она решила предоставить весь исход дела господу богу, слегка подстегивая его время от времени молитвами.

Мистер Дьюрант посмотрел на жену, нахмурил брови и откинул назад голову. Это означало, что он хочет переговорить с ней, сказать ей нечто, предназначенное только для ушей взрослых, и сказать наедине в маленькой комнате напротив, известной под названием «кабинет отца».

Он сам руководил убранством своего кабинета, стремясь к тому, чтобы придать ему истинно мужской вид. Стены были оклеены красными обоями до самой деревянной полки наверху, где стояли глиняные кружки местного производства. Пустые подставки для трубок — мистер Дьюрант курил сигары — были прибиты по стене через одинаковые, довольно небольшие промежутки. На одной стене висела посредственная репродукция с картины, изображающей молодую женщину с крыльями, как у летучей мыши, а на другой раскрашенная фотография картины «Сентябрьское утро». Краски расплылись, — казалось, рука художника сделалась нетвердой от переполнявших его чувств. Стол аккуратно покрывала скатерть из дубленой кожи, отделанной по краям бахромой. На скатерти был написан красками профиль неизвестной индийской девушки, а на качалке лежала кожаная подушка с тисненым изображением девушки в костюме для фехтования, который отлично подчеркивал все линии её ошеломляюще современной фигуры.

Книги мистера Дьюранта выстроились в ряд за стеклом книжного шкафа. Толстые солидные книги в ярких переплетах, они как нельзя лучше служили тщеславной цели, которую преследовал хозяин, выставляя их напоказ. Это были главным образом мемуары фаворитов французского двора и несколько томов описаний странных наклонностей различных коронованных особ и приключения бывших русских монахов. Миссис Дьюрант, у которой на чтение никогда не хватало времени, с благоговейным трепетом взирала на эти книги и считала своего мужа одним из первейших библиофилов страны. В гостиной тоже имелось несколько книг, но эти книги достались ей по наследству или были подарены. Часть их она расставила на столе; это выглядело так, словно они стояли там со времен Гидеона.

Мистер Дьюрант считал себя неутомимым собирателем книг и ненасытным их читателем. Но, прочтя выписанную книгу, он всегда испытывал разочарование. Книга никогда не оправдывала той рекламы, которую ей делали.