Уарда Саилло - Отступница

Позже мы пели старинные песни нашего племени, некоторые женщины приносили простые народные инструменты и отбивали ритм, под который мы, девочки, танцевали.

Наше участие в этих собраниях было само собой разумеющимся, и я наслаждалась тем, что принадлежу к этой большой и мирной деревенской общине. Мы, девочки, кипятили чай, как взрослые, а в сезон сбора плодов железного дерева мы даже соревновались, кто из нас их больше расколет.

Мы сидели по-восточному, скрестив ноги, перед плоскими отшлифованными камнями, на которые укладывались высохшие на солнце орехи железного дерева. Затем мы разбивали их твердую скорлупу острыми камнями. Разбивать орехи было тяжело. Только попав острым камнем в одну совершенно определенную точку на скорлупе, можно было извлечь из ореха ценные семена.

Бабушка следила своим неусыпным глазом Аргуса, чтобы мы не повредили семена. Дело в том, что в них содержится ценное масло железного дерева, которое является не только очень полезным продуктом питания, но и используется женщинами- шерифа как мощное лекарственное средство против многих болезней и недугов.

Но интереснее всего было участвовать в различных проделках Джамили. Она была самой необузданной из всех девочек и ничего не боялась. Вместе с ней мы карабкались по скалам на горных склонах за селом.

Когда мы ходили по полям, то носили с собой длинные палки из стволов сахарного тростника, которые на верхнем конце были расщеплены и снабжены веревкой. С помощью такой палки можно срывать с колючих кустов кактуса опунции сладкие плоды, до которых невозможно дотянуться голыми руками.

Однажды Джамиля пустила эту палку в ход для того, чтобы поймать змею, которую мы обнаружили в колодце на одном из полей. Мне нравилось любоваться отражением своего лица в колодезной воде. Казалось, у меня есть сестра-близнец, которая улыбается мне из страшной глубины колодца. Однако в тот день я, наклонившись над краем колодца, увидела не себя, а ужасную рептилию.

— Джамиля, — воскликнула я, — тут что-то противное!

Джамиля отнеслась к этому совершенно спокойно.

— Это змея, — сказала она. — Я сейчас ее вытащу.

— Пожалуйста, не делай этого! — закричала я. — Это же опасно!

Я и до сих пор боюсь змей. Я не выношу их вида даже по телевизору.

— Ничего, я справлюсь, — сказала Джамиля, и ее широкое лицо раскраснелось от охотничьего азарта.

Мы перегнулись через край колодца и завороженно наблюдали за тем, как Джамиля самодельными щипцами, предназначенными Для плодов кактуса, пытается подцепить змею. Рептилия злобно шипела. Трижды ей удавалось освободиться. Затем ее длинное тело крепко застряло в щипцах.

Джамиля, торжествуя, вытащила змею на солнечный свет. Та извивалась в расщепленной палке. Я видела ее раздвоенный язык и холодные глаза. Мы с криком разбежались, когда сестра подняла палку со змеей и стала крутить ею над головой.

— Я сейчас сделаю так, что у нее закружится голова! — закричала Джамиля. — Вы видите? А когда у нее закружится голова, мы затопчем ее ногами до смерти.

— Немедленно верни змею в колодец, — взмолилась я в панике, — иначе я расскажу все бабушке.

— Трусиха! — закричала Джамиля. — Я одержу победу над змеей! Вот, смотрите!

Мы наблюдали за боем Джамили со змеей с безопасного расстояния. И действительно, моей сестре удалось каким-то образом усыпить змею. В конце концов змея очутилась на земле, и Джамиля потопталась зелеными резиновыми сапогами по ее телу. Когда змея уже не двигалась, прибежали другие девочки, решились подойти поближе и тоже потоптались по мертвой змее. Лишь одна я не осмелилась даже пнуть змею ногой. Слишком велик был мой страх.

Вечером бабушка отругала нас.

— Змеи могут убить человека, — сказала она. — Никогда этого больше не делайте, иначе я не отпущу вас на поле одних.

Зато из меня вышел хороший истребитель скорпионов. Перед домом моей тетки стоял бетонный чан, в котором собиралась дождевая вода. Однако дожди бывали так редко, что этот чан чаще всего стоял совершенно пустой и в нем скапливались жуки и скорпионы. Там были черные скорпионы, довольно большие, и маленькие красные, чрезвычайно ядовитые. Я склонялась над краем чана и давила ядовитых существ палкой. При этом я чувствовала себя спасительницей нашего ночного покоя. Каждый мертвый скорпион означал, что одной опасностью стало меньше, и поэтому я спала чуть-чуть крепче.

Беззаботные дни в селе, казалось, мчались друг за другом. Я чувствовала себя сильной, здоровой и чистой. Здесь хватало еды, мы находились на свежем воздухе, и каждый день бабушка мыла меня хозяйственным мылом, которое она покупала на базаре в Тизните. Здесь были зубные щетки и паста, и мои зубы стали белыми и блестящими. Я видела это, наклоняясь над краем колодца, чтобы посмотреть на свое лицо, отражающееся в водном зеркале. Раз в неделю бабушка топила сухими ветками хамам во втором дворе ее дома, и мы потели лежа, потому что помещение было таким низким, что в нем невозможно было сидеть. Мы лежали друг возле друга, как буханки хлеба в печке, а когда наша кожа размягчалась от горячего пара, бабушка соскребала с нас грязь грубой рукавицей.